Форум » Архив о Театре » Медея » Ответить
Медея
Архивариус: Премьера спектакля состоялась 29 ноября 2011 г. Художественный руководитель театра Р. Туминас в преддверии юбилейного сезона обратился к коллективу: «Я хочу разбудить в вас потребность в самостоятельном поиске пьес, режиссуры, потребность пробовать, экспериментировать, дерзать, ошибаться, творить, побеждать». Этот призыв был услышан и поддержан труппой. Так появились «Прощальные гастроли» Ю. Эдлиса и начались репетиции «Медеи» Ануя (режиссер — М. Цитриняк, в главной роли — Ю. Рутберг). Что побудило обратиться к трагедии Ануя? — Время, наши дни с глобально надвигающейся некоммуникабельностью, разрушающей личность, общество, культуру, политику — с одной стороны, а с другой — попытка не замечать этой проблемы, отсюда непреодолимая тяга к развлечениям, шоу, бездумному веселью. Тревожно, что современный мир не фиксирует историю своей болезни — поднимают голову ксенофобия, расизм, агрессия. На фоне катастрофического падения морали, цинизма, стремления к благополучию, власти денег идет разрушение человека. Быть непохожим, отстоять независимость, не примкнуть к философии «успеха», отринуть соблазнительный постулат «я, как все», побороть философию мещанства и осознать, что безликое равенство гибельно — это удел сильных. «Медея» Ануя спустилась с котурн Еврипида, она ближе, понятнее нам, ее лексика современна. Диалог героев трагедии как бы движется по спирали, кругами — от прошлого к настоящему и опять к прошлому. Создатели спектакля попытались вычленить смысл из потока слов и событий. Медея Юлии Рутберг живет не сегодня, а вчера, у нее нет завтра. Ее память неистребимо возвращается к истокам, когда она, дочь царя Колхиды, похитила ради любимого золотое руно. Для Медеи предательство Ясона не только попрание любви, это разрушение ее жизненного пространства, гармонии души. В их поединке не может быть победителя. В единоборстве столкнулись разные миры, где долг, честь и «здравый смысл» — антагонисты. Смерть — граница их вражды и выбор ее - высшее проявление свободы личности. Медея уходит в небытие вместе с детьми, ибо не может оставить их такому Ясону, благоденствующему в созданном им мире филистерского равнодушия. Она не позволит им оказаться заложниками пошлой философии сытого равенства. Смерть — не поражение Медеи, а ее нравственная победа. В трагедии Ануя столкнулись два Мира — Медея и Ясон, свобода и мещанский стандарт жизни. Финальная мизансцена — метафора. Фигура Медеи рифмуется с мифической Никой — символом Победы. http://www.vakhtangov.ru/shows/medeya
Ответов - 66, стр:
1 2 3 4 All
Архивариус: http://www.teatral-online.ru/news/5829/ "Театрал", № 2 (91) Февраль 2012 Лицо древней трагедии. Юлия Рутберг исполнила одну из самых сложных античных ролей Ольга Романцова Римас Туминас, художественный руководитель Театра Вахтангова, предложил артистам: «Проявляйте инициативу, показывайте самостоятельные работы. Если у вас получится интересный спектакль, он войдет в репертуар». По инициативе артистов родились спектакли «Прощальные гастроли», «Незаученная комедия» и «Медея» – самый мощный и пронзительный среди них. О том, что это самостоятельная, внебюджетная работа, напоминает лаконичная декорация – широкая, светлая кошма на полу Малой сцены. Но в ее пространстве кипят страсти такого накала, о которых большинству режиссеров остается только мечтать. Юлия Рутберг, сыгравшая Медею, совершила прорыв в пространство древнего мифа. Актриса, известная как мастер сценического гротеска и ироничная интеллектуалка, раскрыла мощный трагический потенциал. Ее героиня не просто теряет любимого. Порой кажется, что у нее на глазах рушится мир… В основе спектакля – пьеса Жана Ануя, где ткань текста выстроена четко и логично, но благодаря мощи Юлии Рутберг его логика рвется, не выдерживая напора чувств героини. Медея с самого начала подозревает недоброе: они с Язоном в чужой стране, кругом враги, а он беспечно ходит по пирам, где его могут арестовать, а то и отравить. Услышав музыку, доносящуюся с пира – привязчивую мелодию, – и уловив запахи жареного мяса, героиня хрипло «выдыхает» одно из первых слов: «Ненавижу!» С тех пор как Медея помогла Язону добыть золотое руно, бежала с ним из своей родной Колхиды и стала его женой, картина мира для нее выглядела предельно четко. Днем они с Язоном сражались спина к спине, по ночам страстно любили друг друга. Они полагались только на себя, думали одинаково и были единым целым. Медея до сих пор носит военные штаны, и ее одежда похожа на униформу. Ради Язона Медея украла святыню Колхиды, убила родного брата. И вдруг узнает, что муж разорвал их связь: он женится на молоденькой Креузе (дочери Креона, царя Коринфа). Объяснения Язона (Григорий Антипенко), появившегося чуть позже, рушат остатки надежд. Оказывается, он пришел проститься со своей Медеей, потому что устал от войны, хочет забыть, как убивал и предавал, и начать жизнь с чистого листа. А для этого рядом должна быть наивная юная женщина, ничего не знающая о его прошлом. Подчас кажется, что страсть Язона к Медее по-прежнему сильна: когда герои, расставаясь навсегда, случайно касаются друг друга, между ними как будто проскакивают электрические искры. Но царь Креон этого не потерпит. Он распоряжается выслать Медею из страны. Кошму с пожитками Медеи сворачивают в тюк и вешают его героине на плечи, усиливая тяжесть обрушившихся на нее бед. Героиня загнана в тупик, и Рутберг мастерски передает стремительный бег мысли человека в таком состоянии. Медея находит самый парадоксальный выход. Она осознает, что потеряла себя – гордую колхидскую царевну. Значит, нужно стать прежней и отомстить так, как делала она раньше. Воздав славу древним богам мести, Медея убивает всех, кто был Язону дорог – Креузу, Креона и, наконец, своих рожденных от Язона детей. Режиссер Михаил Цитриняк избежал в спектакле натуралистических подробностей, и этот момент тоже решен по-театральному условно. «Где дети?!» – отчаянно кричит Язон, а Медея, уже одетая в белую рубашку для жертвоприношений, берет два белых лоскутка, погружает их в сосуды с красной жидкостью, а потом резко вздергивает, запятнав рубашку «кровью». Дети мертвы, и над сценой взлетают прощальные слова героини: «А теперь попробуй меня забыть!».
Архивариус: журнал "Женщины будущей России", №3 2012 О традициях, новаторстве, премьерах и вечных ценностях – разговор с одной из самых ярких актрис театра имени Вахтангова Юлией Рутберг.
Архивариус: http://www.womenofrussia.org/character.aspx?Id=301 №3, 2012 «Театр – не зеркало жизни, а увеличительное стекло» Одному из самых знаменитых театров Москвы – театру имени Евгения Вахтангова – недавно исполнилось 90. Но солидный возраст не предполагает успокоенности и размеренности. За что сегодня публика ценит и любит театр Вахтангова, в чем состоит магия «фирменного вахтанговского стиля» и почему «фантастический реализм» так притягателен для современного зрителя? О традициях, новаторстве, премьерах и вечных ценностях – разговор с одной из самых ярких актрис театра имени Вахтангова Юлией Рутберг. Визитная карточка Юлия Ильинична Рутберг родилась в Москве в потомственной театральной семье. Отец — Илья Григорьевич Рутберг — Заслуженный деятель искусств России, один из основателей студенческого театра «Наш дом». Мама — Ирина Николаевна Суворова, музыкант, педагог. В 1988 году Юлия окончила Театральное училище им. Б. В. Щукина (мастерская А. А. Казанской). В этом же году начала работать в Театре им. Вахтангова. Актриса снялась более чем в 30 фильмах. Заслуженная артистка РФ, Лауреат театральной премии «Чайка». Инъекция от тусклости мира - Юлия Ильинична, театру Вахтангова – 90. А если учитывать время «подполья» - то почти сотня. По воспоминаниям свидетелей, долгие годы в театре сохранялась студийная атмосфера, заложенная самим Вахтанговым. Какая-то преемственность этих традиций ощущается сегодня? - Конечно, время идет, многое изменилось, но многое удалось сохранить. Мне кажется, самое главное - то, что театр сберег ту особую стилистику, которая была заложена в нем изначально. На сцене в театре Вахтангова всегда соседствовали красота, юмор и подлинная глубина, потому, что здесь ценилось и ценится не просто умение развлечь публику – нет, никогда! – а умение произвести впечатление на зрителя и заставить публику думать. При этом театр Вахтангова – это всегда просто пиршество юмора. Им пронизаны спектакли, пронизана сама атмосфера. Здесь, как мне кажется, поймана какая-то собственная интонация, словно театру сделана инъекция от тусклости мира, от обыденности существования. Еще одна черта, ставшая визитной карточкой вахтанговцев – элегантность, причем такая, я бы сказала, изобретательная элегантность. Это проявилось уже в самых первых спектаклях, которые делал Вахтангов - в той же «Принцессе Турандот», в «Эрике XIV», в «Чуде Святого Антония». «Принцесса Турандот» ставилась во времена разрухи и тотального дефицита. Самыми невостребованными и дешевыми костюмами, которые можно было приобрести на рынке, в тот момент были фраки. И все актеры, задействованные в спектакле, были одеты именно в них. К фракам добавлялись какие-то детали, завершавшие создание образов, - получалось безумно элегантно. Элегантность ценилась в нашем театре всегда. В Омске, куда эвакуировали театр во время войны, был страшный голод, нищета, словом, все ужасы того страшного времени. Артисты, как и все, очень тяжело выживали. Но руководитель театра Рубен Николаевич Симонов всегда приходил в театр на репетицию в белой крахмальной рубашке, в черном пиджаке, в отглаженных брюках. Когда я в одном уважаемом театре читаю на программке, что на костюмы для спектакля потрачено два миллиона долларов, я не могу понять – для чего это? Это же не цирк дю Солей, где главное – внешние эффекты, не показ мод, не шоу. Разве в цене, в дороговизне дело? Костюм должен быть частью образа – вот что главное. В последнее время вообще часто идет перекос – акценты делаются на свет, костюмы, декорации, а не на актерскую игру. И ты приходишь, смотришь – ну все отлично, только не очень понятно – а для чего к этому великолепию прилагаются артисты? Артист – это же основа спектакля. Зритель приходит в театр за эмоциями, а не просто за созерцанием красот и вывертов. Жаль, что за редким исключением, в современных театрах этого сейчас не ощущается. Фантастический реализм - Чего, на Ваш взгляд, ждет зритель, приходя на спектакль в театр Вахтангова? И чем гордятся сегодняшние вахтанговцы? - Мне кажется, когда человек идет в театр, ему хочется увидеть то, чего он не видит в обыденности. Ему хочется попасть в сказку, «взрослую сказку», в мир фантазии. И этим, наверное, можно объяснить, почему мне всегда был близок Вахтангов – в отличие от его учителя Станиславского, для которого важнее всего был реализм на сцене. Вахтангов же всегда считал, что на сцене должен быть «фантастический реализм», он полагал, что театр – не зеркало жизни, а увеличительное стекло. И я абсолютно с ним согласна. При гиперболизации открываются удивительные вещи. Это же сцена, это все равно котурны, и то, что кажется в жизни чрезвычайным и надуманным, на сцене, в обрамлении декораций, костюмов, музыки выглядит абсолютно правдивым. Театр – это динамика, это фантазия, которая будит воображение, предполагает рождение каких-то невероятных идей, это удивительная пластика. Театр - это стык искусств, где драма сопровождается музыкой, музыка сменяется танцами, и действие разворачивается дальше. Мне вообще весьма импонирует идея синтетического театра, которая всегда ставилась во главу угла в театре Вахтангова. Он был и остается очень музыкальным театром. Всегда наши актеры хорошо пели, хорошо двигались. Но это не отменяло глубоких, умных спектаклей, таких как «Конармия», «Идиот», «Дион» и многих других. Театр – это храм, здесь есть свои «намоленные места», здесь происходят чудеса. Такое действительно случается – человек приходит в театр, и с ним происходит что-то такое, что полностью меняет его жизнь. Раньше зритель всегда нес сменную обувь, потому что театр был для большинства – из разряда чуда, из разряда праздника. - А сейчас из какого разряда? - А сейчас, к огромному сожалению, для многих – из разряда потребления. Но чудеса все равно случаются. Вот наш спектакль «Пристань», который вышел к юбилею театра – это чудо. Такого еще не было не только в Москве, но и во всей России. Чтобы одновременно на сцену вышли такие личности, такие таланты и кумиры. Когда на сцене появляются эти артисты – зал замирает. Увидеть в одно время, в одном месте Яковлева, Этуша, Коновалову, Борисову, Шалевича, Ланового, Купченко, Максакову – всех, одновременно, в один вечер, в одном спектакле – разве не чудо? И зритель это оценил, и ощутил атмосферу настоящего праздника, настоящего чуда. «Золотое сечение» - Театр переживал разные времена, и зритель по-разному реагировал на перемены…Но сейчас, после некоторого затишья, он снова популярен, о нем говорят, в него идут. В чем, на Ваш взгляд, причина нынешнего успеха? - Некоторый спад был связан с тяжелым для всего театра периодом, когда серьезно болел наш художественный руководитель. Михаила Александровича Ульянова мы все очень любили и бесконечно многим ему обязаны, он был для нас не просто художественный руководитель, сделал столько хорошего для театра, для всех. Но в последние годы он действительно тяжко болел, и хотя мужественно боролся с болезнью, ему было неимоверно сложно держать в узде все театральные процессы. А театр – эта та колесница, которая может развалиться, столкнувшись с препятствием, потому что должна постоянно нестись на огромной скорости. Словом, этот период стал тяжелым временем и для Михаила Александровича, и для всего театра. Но в последние годы вахтанговцы снова на подъеме. Вышло много интересных работ: «Троил и Крессида», спектакль «Дядя Ваня», взявший чуть ли не все возможные театральные премии, «Маскарад», «Ветер шумит в тополях», «Пристань», «Медея». Ближайшие премьеры – Любимовские «Бесы» и танцевальный, пластический спектакль «Анна Каренина». Театр постоянно выезжает на гастроли, в том числе – и зарубежные. И везде зрители ждут, прекрасно принимают, везде аншлаги. Если б мы соглашались на все приглашения и подписывали все предлагаемые контракты, мы бы вообще не работали в Москве. И это говорит о том, что театр интересен. Сейчас мы постоянно в эпицентре событий - спектакли, премьеры, ретроспективы, капустники, балы «Хрустальная Турандот» в честь лучших артистов, колоссальный интерес со стороны прессы и телевидения. И какая-то юбилейная лавина - только что отпраздновали 90-летие театра, на днях исполнилось 60 лет нашему художественному руководителю Римасу Владимировичу Туминасу, а весной будем отмечать 90 лет со дня премьеры «Принцессы Турандот». У нас родилась даже такая шутка, что театр Вахтангова в идеальной форме, поскольку юбилейные 90 – 60 -90 вполне вписывается в модельные стандарты. Если перевести эти параметры на язык муз, то получится, что Мельпомене – 90, Талии – 60, а Терпсихоре – опять 90. Так что нынешние юбилеи стали таким «золотым сечением» для театра. Крупный план - Считается, что удивить зрителя классикой – высший пилотаж. Вы сыграли Медею в спектакле по пьесе Жана Ануя. СМИ писали, что Вы даже сильно похудели – настолько выматывали Вас репетиции… - Да, это правда, где-то килограммов на семь. Но по-другому было просто невозможно, потому что у нас была короткая дистанция выпуска. Спектакль потребовал невероятного напряжения всех сил. Для нас было принципиально важно создать его на малой сцене, где зритель всего в полутора метрах от сцены, и где большей частью публика видит крупный план. Когда все, что происходит на сцене, попадает сразу в душу и в сердце людей. Мы осознанно выбрали пьесу Ануя, потому что с нашей точки зрения, язык Ануя – тот язык, на котором можно разговаривать с сегодняшним зрителем. Не стихотворный, котурный, а человеческий язык с диалогами, монологами. На нашей «Медее» не только слушают и смотрят - наш зритель плачет. И тишина на спектакле стоит такая, что кажется – люди забывают дышать. Иногда даже глохнешь от этой тишины. И хлопать начинают совсем не сразу. Такое ощущение, что вдохнули и выдохнуть не могут. И только потом как будто прорывает – кричат «браво», встают. Это большая редкость, и это очень здорово. «Слишком красиво» - уже перебор - У Набокова, Довлатова, Губермана есть очень интересные рассуждения о пошлости в жизни и в искусстве. Критерии понятия очень размыты. Когда-то газеты и творчество Окуджавы называли пошлым. А как Вы для себя определяете такую категорию как пошлость? - Пошлость – это 22, это всегда перебор. Вот 21 – это то, что называется – в яблочко. И всего один шаг, немного чересчур – и возникает пошлость. Когда человек одет слишком красиво, слишком модно – он выглядит пошло. Там, где есть гармония – это всегда 21, где слишком – уже пошлость. - Часто ли Вам приходится отказываться от предлагаемых ролей? И в каком фильме, спектакле Вы не согласились бы сниматься? - В театре чаще приходится от чего-то отказываться. В кино меньше, но тоже случается. А причина вот в этом и состоит – если увижу, что «перебор», я откажусь. «Медея», кстати, для меня многое расставила по местам. Когда ты репетируешь очень хороший материал с очень хорошим режиссером, когда занимаешься настоящим делом, приходит понимание, на что стоит тратить свои силы и свою жизнь, а на что – нет. Были вещи, которые не совсем меня устраивали, которые не дотягивали до определенного уровня – в режиссуре, в работе с партнерами. Тем не менее, я работала в прекрасных антрепризах, с первоклассным материалом. У меня есть «Пигмалион», есть крепкая французская пьеса «Ваш выход, мадам», есть «Вся эта суета»… Сейчас мне многое предлагают – но… Понимаете, если сегодня я беру пьесу, мне – как женщине, как актрисе, - хочется, чтобы была возможность высказаться. Должен быть смысл. А иначе – для чего все это? Меня невозможно купить какой-то суммой прописью. Я не голодаю, не бедствую. Хотя при этом никогда не осуждаю своих коллег, которые берутся за разную, может быть, не всегда приятную работу. Некоторым приходится просто выживать. Понимаю, что обстоятельства могут сложиться так, что и я буду браться за любое дело. Но если есть возможность заниматься настоящим – а у меня, к счастью, она есть – то для чего браться за халтуру? Что касается кино и телевидения – давно сама сказала себе, что сниматься со звездами шоу-бизнеса не буду. Потому что в большинстве случаев то, что делается сегодня на их территории – это уже не 22, а все 122. Им кажется, что они могут все, - они и фигуристы, и танцоры, и оперные певцы, а на самом деле, я подозреваю, они растеряли умение отделять мух от котлет, и с трудом попадают в собственную фонограмму. - А Вам предлагают участие в подобных программах? - Предлагают. Я отказываюсь. Знаете, каждый должен заниматься своим делом. И не надо такого позора. А то объявят «заслуженный артист», а потом он выходит, еле ковыляя на коньках. Ну, спрашивается, что тебя сюда занесло? Какой такой славы тебе захотелось? Может быть, я не столь тщеславна, но мне сложно понять, что движет артистами, когда они соглашаются на участие в таких проектах. Каждый получает то, к чему стремится. А у меня есть то, что я заслужила. Мое имя и фамилия. Приятно слышать, когда говорят, что на мое имя зритель реагирует как на некий гарант качества. Узнала об этом от прокатчиков, от продюсеров. И искренне счастлива, что это так. Для меня это как Орден Почетного легиона. Всегда есть такие имена, которым зритель безусловно доверяет. Если в антрепризе встречаются фамилии Валерия Гаркалина, Сергея Маковецкого, Марии Ароновой, Инны Чуриковой, Геннадия Хазанова, Алисы Фрейндлих, Олега Басилашвили и других настоящих артистов – люди идут на спектакль с уверенностью, что это будет достойно. Любое из этих имен – гарантия качества. И если, по мнению зрителей, меня можно включить в этот условный рейтинг – это лучшая награда. Поколение мюнхгаузенов и дон кихотов - Юлия Ильинична, какое влияние оказал на Вас отец, актер Илья Рутберг? Критикует ли Вас папа, советуетесь ли Вы с ним? - То, что у меня такой папа – это серьезный оберег в жизни. И сильный стимул. «Мирискусник», бессребренник, для которого театр, искусство – это просто образ жизни. Безупречное папино житие в искусстве привело его в педагогику. Много лет он учит студентов, которые потом получают «Золотые маски», открывают собственные театры. Папино поколение - удивительные люди. Многие пошли в педагогику – помимо актерства, режиссуры. Они считали, что обязаны поделиться тем багажом знаний, который получили от своих великих учителей. Это мыслители, это философы, мюнхгаузены и дон кихоты. Ими создано столько прекрасного! Но не на том поле, где все решают деньги, карьера. Мне кажется, что они дышали каким-то иным воздухом, и имели совершенно иные приоритеты и ценности в жизни. Я весьма похожа на своих родителей. У нас всегда было «бедненько, но чистенько», всегда было множество гостей. Огромное количество книг. Мы любили ходить в музеи, в театры, на концерты. Мама музыкант, папа – пантомима и режиссура, бабушка и дедушка – танцовщики. И вот в этом замесе всех видов искусств я и росла… Среди прекрасных, умных, изумительных людей. Самой большой роскошью считалась роскошь человеческого общения. Мама и папа – это мое счастье, такое вот принципиальное везение в жизни. - Как родители оценили Вашу Медею? - Они, во-первых, были несказанно рады, что такой материал оказался мне подвластен, хотя, конечно, я еще только на пути. И к вершине мне еще идти и идти. Зато пока иду – спектакль будет живым. Да, им понравилось. Они были не раз, потому что спектакль менялся. И каждый раз возникали соображения, замечания, потому что они меня настолько знают, насколько не знает никто. Их мнение на вес золота. - Свойственно ли Вам очаровываться людьми? Какие качества Вы цените в людях, какие слабости готовы простить, а какие терпеть не в силах? - Да, если человек обаятелен – подпадаю под это обаяние. Сейчас, конечно, уже реже, поскольку научилась более трезво смотреть на людей, но обаяние, харизма – это дар, которому трудно противостоять. Мне интересно общаться с умными людьми, обладающими хорошим чувством юмора. Хотелось бы еще добавить – талантом, но его иногда сразу не разглядишь. А ум и юмор можно оценить просто беседуя. С трудом переношу чванство, цинизм, себялюбие, зацикленность на себе – когда человек все время «я, я, мне, меня, мое». Это как-то сразу напоминает монолог Хлестакова и начинаешь думать – «ой, врет, ой, врет». Хвастунов не люблю. - Много ли значит для Вас то, что принято называть «простыми радостями жизни»? - Обожаю вкусно поесть, посидеть-выпить с друзьями, посмотреть хорошее кино, сидеть у камина, жарить мясо. А иногда хочется, чтобы вообще никого не было, залезть под одеяло, поставить рядом с собой горячий чай и залечь с интересной книжкой. Ирина Овечкина
Архивариус: http://www.newizv.ru/culture/2012-03-21/160986-aktrisa-julija-rutberg.html «НИ» за 21 Марта 2012 г.»Культура «Актеры похожи на птиц» Актриса Юлия Рутберг ЕЛЕНА ГУБАЙДУЛИНА Фото: ВЛАДИМИР ГОРЯЧЕВ По воскресеньям в вечернем эфире телеканала «Россия-Культура» – премьера поэтического цикла «Послушайте!», в котором известные актеры исполняют стихи любимых поэтов и рассказывают о них. В рамках этого цикла Юлия Рутберг представит произведения Пушкина, Ахматовой, Бродского, Когана, Коржавина. В интервью «Новым Известиям» Юлия РУТБЕРГ рассказала о том, почему решила принять участие в этом проекте, о спектакле «Медея» – своей новой работе в Театре Вахтангова. – Юлия, почему вы решили принять участие в проекте канала «Культура» и почему выбрали для чтецкой программы именно этих поэтов? – Мне кажется, что это не совсем чтецкая программа. Я согласилась участвовать, потому что, на мой взгляд, стихи – следующее искусство после музыки. В музыке есть совершенство, она воздействует на человека иногда помимо его воли. А стихи – это все-таки немножко работа. Мне хотелось рассказать, как в мою жизнь вошли стихи. Очень часто люди рассказывают о поэтах как мастера. А я в этом жанре не могу сказать, что – мастер. Мне хотелось увести чтецкие программы несколько в другое русло. Стихи – очень важны, когда человек их любит и понимает и когда они ему нужны, но к этому надо как-то прийти. Для меня важнее было не только прочитать стихи, которые остались в моей жизни, но те, которые привели меня к этой мысли, – что стихи нужны и важны. – Ваша новая роль – Медея в Театре имени Вахтангова – из тех, что называют этапными. Она возникла по вашей инициативе? – Образовалась зона молчания в родном театре, мне было важно ее прервать. Работа возникла по моей инициативе, но пьесу предложил режиссер Михаил Цитриняк. По прочтении «Медеи», честно говоря, даже испугалась. Сказала: «А можно я сыграю Язона?» Потому что реально хочу забвения и покоя, так устала сопротивляться обстоятельствам, что-то устраивать, переворачивать, перестраивать, переделывать, вести за собой. А потом я поняла, что каждый человек должен нести свой крест и веровать. В конце спектакля я говорю Язону (его играет Григорий Антипенко): «Ты прав, я должна быть сама собой, я вновь обретаю родину, я вновь остаюсь Медеею и буду ею всегда». – Как зрители восприняли эту постановку? – Мне распечатали форумы из Интернета, зрители обсуждают спектакль, у каждого своя версия, несмотря на то что они смотрели «Медею» в один день. Невероятно, какая же у людей богатая фантазия и как по-разному все воспринимают одно и то же! У Пиранделло есть гениальная пьеса «Это так, если вам так кажется». Каждый человек абсолютно прав в своем восприятии. Кто-то осуждает, кто-то сопереживает, кто-то негодует, кто-то отчаивается, кто-то просветляется, у кого-то текут слезы... Происходит высвобождение эмоций, потому что то, о чем мы говорим в спектакле, вечно. Взаимоотношения мужчины и женщины, любовь, ненависть, преступление, предательство… Эти проблемы существовали и в до христианскую эпоху, когда возник миф о Медее, и в XX веке, когда появилась пьеса Ануя, и сейчас. – Для меня ключ к Медее – ее разговор с лесом, с природой, где она обнаруживает родство с дикими силами… Она – оттуда, и нам ее не понять, как не понять ее жертвоприношения... – Именно жертвоприношения, а не убийства детей. Убийство – это когда человек остается в живых, а его жертвы умирают. Медея уходит из мира вместе с детьми. Она сражалась до последнего и все-таки сделала так, как обещала Язону. Я вспоминала Кундеру, его блистательное произведение «Смешные любови». Вот сейчас у людей происходит много смешных любовей. А на самом деле любовь – такое чувство, когда рушатся города, рушатся миры. Редкий подарок, если это в жизни случается. Но люди как будто обалдели, перестали понимать, что главное, за что стоит ломать копья, а когда нужно просто повернуться и уйти. Один покупает комфорт, другой готов заплатить и за ощущение свободы, и за собственную правоту. Миша Цитриняк сказал точнейшую фразу: «Я долго думал, про что наш спектакль. Это реквием личности. Реквием сильной личности, противостоящей обществу». Сегодня все условия выживания и процветания в нашем мире устроены так, что нивелируют человека, превращают его в болвана, манкурта, отказывающегося за деньги, за власть от того, кем он был, о чем мечтал, куда стремился. – Каких актерских качеств требует роль Медеи? – Выносливости, самообладания и колоссальной воли. Воли в самоконтроле, в умении видеть спектакль со стороны и принимать решения. В «Медее» я и капитан, и лоцман, и штурман, и, если сворачиваю в сторону, все вынуждены сворачивать за мной. В этом смысле спектакль, конечно, очень трудный. – Как восстанавливаете силы? – Стараюсь побыть в тишине, в окружении дорогих моему сердцу людей. Очень устаю от толпы, не хожу ни на какие тусовки, если только это не связано с премьерами моих коллег. – В чем испытываете потребность? – В книгах, в живописи. Хожу в Третьяковку – и в Лаврушинский, и на Крымский Вал, в Пушкинский музей. Потрясающие впечатление произвели выставки Левитана, Ге, Караваджо, Блейка. В живописи нахожу многое для творчества – образы, мизансцены, костюмы, атмосферу, стиль, жанр. Читаю – от Достоевского и Куприна, до журнала «Story», биографии интересных людей меня увлекают. Я слушаю свой внутренний голос. Бывает, открываю книгу и откладываю, а через какое-то время уже не отрываюсь от нее до самого конца. Понравились замечательный «Письмовник» Шилова, «Зеленый шатер» Улицкой. Очень хорошие книги – Александер-Гаррет о Тарковском – подробная хроника съемок «Жертвоприношения» и последних дней мастера, «Коллаж на фоне автопортрета» Параджанова. На юбилей театра нам подарили двухтомник Вахтангова, обращаюсь к нему периодически. Знаете, что интересно, – многое сто раз читано-перечитано, еще во время учебы в Щукинском, и вдруг наталкиваешься на какую-то мысль и понимаешь, что она сейчас для тебя абсолютно свежая. Интересны замечания Вахтангова по поводу студии, отношение к репетициям, к дисциплине, к вежливости. Так толково и так просто. – С тех пор в укладе театра многое поменялось? – Конечно, поменялось, театр давно уже другой. Но уклад – прикладная вещь к смыслу. Пускай меняется уклад, но главное остается незыблемым. Особенно творческая дисциплина. Как люди приходят на спектакли, во сколько начинают готовиться к выходу на сцену? Что такое репетиция? Как относятся к актерам костюмеры, гримеры? Ведь это же звенья одной цепи – артисты выходят к публике, а для того чтобы они вышли с иголочки, необходимо такое количество условий! Каждый должен быть на своем месте и любить то, что он делает. Все настолько тонко и зависит от уровня человеческой культуры, – в этом и есть атмосфера театра, и нарабатывается она годами. Нельзя остановить время, театр живой, как вода. Но уверена, любой театр разрушится, если не останется хранителей его традиций. Слава Богу, что наши старики в прекрасной форме и что они так потрясающи в юбилейном спектакле «Пристань». Но прежнее поколение редеет, не хватает личностей, не хватает масштаба личности. – Как вы думаете, почему сейчас мало личностей? – Сложный вопрос. Возможно, потому, что многим необходимо бороться за выживание на трех–пяти работах, а детям практически не достается родительского внимания. В школах творится непонятно что с новой программой, с этим Единым государственным экзаменом. Дети брошены, и никому до них нет дела. А странные взрослые повторяют – «какие ужасные дети, какое невыносимое поколение». Вы на себя оборотитесь, ужасные взрослые! Это вы воспитали этих детей, а теперь они ставят перед вами зеркало. Какими воспитали, такие мы и есть. Я люблю детей, люблю молодежь и верю в то, что среди них есть много талантливых людей. По-другому нельзя. Если они не будут лучше нас, Земля остановится. – Я заметила, что в последнее время молодые актеры и режиссеры стремятся к высокой, даже несколько пафосной литературе. Для самостоятельных работ выбирают стихи Пастернака, Ахматовой, трагедии Шекспира. – Это прекрасная литература, прорыв в более благородное пространство. Мы несем такое количество чуши, так стремительно падает культура русского языка, что, наверное, срабатывает чувство самосохранения. Сколько всего убогого и жалкого приходится на наш век, что вполне понятно желание оторваться и воспарить, крылья приобрести за счет Ахматовой, Пастернака, Цветаевой, Шекспира, Мольера. Все-таки актеры в чем-то похожи на птиц. Мы не только клюем там, где насыпано, но еще и летаем иногда.
Архивариус: Спектакль театра им.Евг.Вахтангова Видео В. Мясников
Архивариус: http://www.mk.ru/culture/article/2012/09/24/752514-hrustalnaya-turandot-polyubila-valentina-gafta.html 24 сентября 2012 В столице проходит вручение знаменитой театральной премии Наверное, надо очень любить Турандот, чтобы в проливной дождь, да еще поздним вечером направиться в театр имени Вахтангова в надежде получить эту самую китайскую принцессу, только в хрустальном виде. Премию «Хрустальная Турандот» вечером 24 сентября вручали в 21-й раз. На входе вам дают голубой веер из бумаги, чтобы хоть как-то почувствовать себя персоной королевских кровей. Публики в фойе много, но пока известных лиц меньше, чем я ожидала. Весь бомонд сейчас в Пушкинском музее, на открытии выставки Ле Корбюзье, — говорит мне известный сценограф Сергей Бархин. — Но я успел и туда, и сюда. Но время еще есть. Вижу, как навстречу идут Александр Ширвиндт, Юрий Васильев, старейшина отечественного театра Зельдин. Юлия Пересильд уже у входа в зал дает интервью. Навстречу идет Евгений Писарев, молодой худрук Пушкинского театра, а сам хозяин Вахтанговского — Римас Туминас — вместе с коллегой Сергеем Женовачем направляется в собственный кабинет. Мимо в деловом черном прикиде прошла Людмила Максакова. Организатор премии — Борис Беленький — за кулисами дает интервью. Он, как и положено, хранит интригу — кому на этот раз достанется статуэтка из хрусталя. Официально пока объявлена одна номинация — «за честь и достоинство». Ее получат Валентин Гафт и Галина Коновалова, несравненная, потрясающая, 96-летняя актриса Вахтанговского театра. Вообще, как мне удалось узнать, не одна она из Вахтанговского театра получит Хрустальную Турандот. Скорее всего, ее возьмет «Пристань» — самый хитовый спектакль прошлого сезона, и, наверное, кто-то из Вахтанговских актрис. Подробности — читайте в номере от 26 сентября и на сайте mk.ru.
Архивариус: http://kp.ru/online/news/1254914/ 25.9.2012 Церемония вручения театральной премии «Хрустальная Турандот» прошла в Москве Большая часть наград досталась театру имени Вахтангова ХХI-я церемония вручения театральной премии «Хрустальная Турандот» прошла в ночь с понедельника на вторник в Московском академическом театре имени Вахтангова. Статуэтку сказочной китайской принцессы в номинации «За честь и достоинство» получили старейшая актриса театра имени Вахтангова 96-летняя Галина Коновалова, а также Валентин Гафт, которого шутливо окрестили «олигафтом» великого искусства. Кроме того, «Хрустальную Турандот» за лучший дебют получила актриса Ольга Лерман за главную роль в хореографическом спектакле «Анна Каренина». Лучшей актрисой стала Юлия Рутберг, сыгравшая Медею в одноименном спектакле по пьесе Жана Ануя. В номинации «лучший актер» победил Кирилл Пирогов за роль в «Театральном романе» в «Мастерской Петра Фоменка». Более того, этот спектакль получил награду как лучшая режиссерская работа. «Хрустальную Турандот» посмертно присудили Петру Наумовичу Фоменко. Еще одну статуэтку за лучший спектакль, которым была признана «Пристань», получил Вахтанговский театр, передает ИТАР-ТАСС
Архивариус: http://www.parnas-moscow.ru/events/?id=3767 25 сентября 2012 Вахтанговцы впереди театров всех 24 сентября в здании театра им. Евгения Вахтангова состоялась XXI церемония вручения престижной театральной премии «ХРУСТАЛЬНАЯ ТУРАНДОТ». ...Почетную награду в номинации «За честь и достоинство» за многолетнее и доблестное служение театру в этом году получили Валентин Гафт и Галина Коновалова. Зал долго чествовал актеров стоя и под гром аплодисментов. 96-летней Галине Коноваловой, которая по-прежнему играет в пяти спектаклях театра, хрустальную статуэтку вручил 97-летний Владимир Зельдин. «Театр - это волшебство, - зачаровывал зал Зельдин. - Перед вами стоит волшебница, которую я хочу поздравить с премией, кстати, у меня такая тоже есть». «Не сомневаюсь» - в ответ на это тихо буркнула Коновалова, а в чувстве юмора актрисе не откажешь. Зельдин пожелал актрисе творческого долголетия. «Вы знаете, этот пафос меня убивает, и вот это вот долголетие…, вы меня понимаете? - взяла слово лауреат. - Но то, что эту игрушку мне дали на нашей сцене, в этом есть какая-то символика. Я пришла в театр Вахтангова в 17 лет. Я сыграла здесь свою первую роль – молча проползла на заднем плане в темноте из одной портьеры в другую. Гримировалась я полтора часа, но мама, присутствующая в зале, меня так и не заметила, ведь увидеть меня можно было только в полевой бинокль. Потом они думали, что меня так и не вывели на сцену из-за молодости. Здесь же я встретила войну. В то время вот от этой кулисы оторвали кусок красного бархата, чтобы сшить пальтишко моей новорожденной дочери, ничего же не было…». Зал приветствовал речь Коноваловой овацией. После чего объявили награждение Валентина Иосифовича Гафта, которого тут же окрестили «олигафтом» великого искусства. Зрители долго не позволяли продолжиться церемонии и рукоплескали любимому актеру, от которого исходила неимоверная нежность к залу. Премию Гафту вручали писатель Аркадий Арканов и адвокат Генри Резник. «Я никогда не думал, что буду стоять на сцене этого театра, который очень люблю. Да, и живу я здесь недалеко» - поблагодарил Гафт. «Это намек?» - поинтересовалась ведущая церемонии актриса Нонна Гришаева. «Потом решим, но вырвалось, значит, было где-то в подсознании» - парировал Гафт и прочитал стихотворение собственного сочинения, заканчивающееся словами: …Рожденная Вахтанговым, Принцесса бумерангом вернулась в родной театр, Где нет уж больше века, клянусь вам головой, Красивей человека, чем Васька Лановой. Самим Вахтанговцам в этот вечер удача благоволила, ведь 4 из 7 статуэток достались именно актерам этого театра. Так «Лучшим дебютом сезона» признали только ворвавшуюся в театральный мир с ролью Анны Карениной Ольгу Лерман. Сама актриса поблагодарила за доверие к ней и отдельную благодарность выразила Галине Коноваловой, которая по ее словам «нашла в себе силы и желание посещать студенческие спектакли», чем открыла дорогу в театр Вахтангова. «Если вы начали с Анны Карениной, что же будет дальше?» - в шутку ужаснулся актер театра Сатиры Юрий Васильев, передавая статуэтку Ольге Лерман. Награда «За лучшую женскую роль» также досталась актрисе театра им. Евгения Вахтангова – Юлии Рутберг за роль Медеи в одноименном спектакле. Поддержать актрису пришел и партнер Юлии по спектаклю Григорий Антипенко, которого в числе прочих поблагодарила актриса. Так, в своей речи Юлия рассказала, на каком голом энтузиазме начинался спектакль, и как он ожил. «Я могу похвалиться, что видел этот спектакль, что большая редкость в нашей «дружной» среде - сказал Александр Ширвиндт, вручая Турандот Юлии Рутберг. - Юлечка - актриса синтетическая, она может все - от капустника до высоких страстей на малой плохо оплачиваемой сцене». «Это наш с вами приз, Михаил Григорьевич!» - поблагодарила Юлия режиссера спектакля Михаила Цитриняка. А затем, обратившись к худруку Вахтанговского Римасу Туминасу, добавила: «Я хочу, чтобы хотя бы первое время награда постояла у Вас в кабинете, как знак того, что я услышала ваши слова и меняюсь». Правда чуть позже уже и сам Римас Туминас стоял на сцене со статуэткой в руках. Награда досталась режиссеру за спектакль «Пристань», победив в номинации «Лучший спектакль». Худрук театра им. Евгения Вахтангова выйдя на сцену, попросил всех актеров «Пристани» присоединиться к нему. Юрий Яковлев, Юлия Борисова, Владимир Зельдин, Василий Лановой, Галина Коновалова, Владимир Этуш, Людмила Максакова и другие корифеи сцены вышли на сцену за общей наградой, а зал по обыкновению долго и пронзительно приветствовал истинных триумфаторов театральной Москвы. Юлия Борисова призналась, что актеры немного боялись Римаса, а он их. «Но когда мы встретились здесь на площадке, я поняла, что рождается чудо, которое рождается далеко не часто, - продолжила Борисова. - В этом спектакле сошлось все: изумительная работа режиссера, работа актеров, потрясающая музыка, которая наполнила спектакль внутренней силой. Это восторг!» Ведущими церемонии в этом году были Нонна Гришаева в образе принцессы Турандот (то, что актриса вновь появилась на сцене своей альма-матер многие восприняли, как возможный знак ее возращения в стены родного театра) и Алексей Колган в образе коллекционера-хама, мечтающего перекупить «шедевры»- лауреаты премии. А победителей объявлял бессменный вдохновитель и организатор премии, продюсер и режиссер Борис Беленький. Остается добавить, что премия «Хрустальная Турандот», учрежденная в 1991 году, по праву считается первой театральной премией Москвы, и вот уже на протяжении 21 года присуждается по итогам очередного московского театрального сезона. В этом году традиция была изменена, и премию вручили в начале сезона, хоть и по итогам прошедшего, что, по словам организаторов еще больше вдохновляют на новые свершения в сезоне грядущем.
Архивариус: http://www.mk.ru/culture/2012/09/25/752885-v-vahtangovskom-torgovalis-za-turandot.html 25 сентября 2012 В Вахтанговском торговались за Турандот А Гафта назвали Олигафтом Первый премиальный сезон открыла «Хрустальная Турандот», 21-я по счету и впервые проводившаяся на родной сцене. С подробностями — обозреватель «МК». Мне достается 12-е место в 6-м ряду. — Да это же место Щукина, — шепчет мне слева художник Сергей Бархин и тычет на медную табличку на спинке. Ну вот, думаю я, хоть раз почувствую себя Щукиным и посмотрю на сцену его глазами. А Борис Васильевич, как известно, был артист дотошный, придирчивый: когда репетировал роль Ленина, изучал его труды, сжился с его походкой и манерой говорить так, что даже в какой-то момент серьезно заболел. Но не о нем речь, а о принцессе. Однако открывает церемонию не Турандот, а принцесса Алтайская Байтушкина с горловым пением. Ее сменяет Нонна Гришаева в роли Турандот, и в ее появлении на Вахтанговской сцене знающие люди видят позитивный знак — Нонна, покинувшая свою альма-матер несколько лет назад, кажется, возвращается. В роли Турандот, кстати, которую она никогда не играла в легендарном спектакле, хотя и участвовала в нем, она смотрится великолепно: удачно шутит, замечательно поет, снисходительно обращается со своим партнером — Алексеем Колганом, который в свою очередь изображает коллекционера искусства, желающего приобрести то бриллианты старинной огранки, то образцы авангарда. Вот в качестве первых на Турандот представлены Валентин Гафт и Галина Коновалова. Мой «Щукин» придирчиво смотрит на сцену. Что же там видят? Фантастическое легкомыслие 96-летней актрисы Коноваловой, которая моментально снимает пафос на свой счет: — Вот этот пафос и это «ваше долголетие» меня просто убивают, — иронизирует она. — Я с удовольствием со многими из вас поменялась бы местами. Тоненькая, на каблуках, каштановые волосы в завитушках — истинные честь и достоинство. Гафт со стихами и неимоверной нежностью к залу. Вообще первая часть церемонии проходит в поэтическом ключе, у каждого из выходящих на сцену либо экспромт, либо домашняя заготовка. Аркадий Арканов заканчивает свои вирши в честь Гафта тем, что тот не Гафт, а Олигафт. Пианист виртуоз Левон Оганезов сразил не только игрой, но и стихами, посвященными художнице Марии Трегубовой. Восходящая звезда отечественной сценографии больше похожа на балерину, а за ней — группа поддержки театра Димы Крымова. Много интересных фактов выясняется по ходу дела: например, первое платье дочки Галины Коноваловой во время войны сшили из сценического занавеса — никакой другой материи в военной Москве не было, вот и оторвали кусок от занавеса. Гафт — по сообщению адвоката Генри Резника — мог спокойно сделать карьеру волейболиста, а Левон Оганезов в свои 72 года читает без очков. Моего «Щукина», как и весь зал, до сердца трогает мастерская Фоменко, которая в большом составе выстраивается на сцене в честь мастера, который не успел получить «Турандот» за «Театральный роман». Вообще, эта церемония, организованная Борисом Беленьким, отличается элегантностью, юмором, стихотворными вердиктами от принцессы (авторы: Плотов, Гусев, Евтушенко). Даже актерские штампы в виде дрожащего голоса актрисы со слезой, обращенные к худруку Вахтанговского, присутствовали в минимальных дозах. Кстати, сам худрук заслуженно получил «Турандот» за свою замечательную «Пристань», которую он выстроил в Вахтанговском в честь 90-летия театра. Марина Райкина
Архивариус: Админ http://antipenko.forum24.ru/?1-2-0-00000036-000-240-0#083 Послушать фрагмент интервью Юлии Рутберг о спектакле "Медея", передача "Главная тема" на радио Шансон, ведущая Татьяна Устинова от 10.10.2012г
Архивариус: http://trubnikova.com/mezhdunarodnyiy-teatralnyiy-festival-vasara-v-litve/ http://aspmedia24.ru/index.php/press-relizy/item/2759-vse-teatralu-edut-v-litvu Международный театральный фестиваль VASARA в Литве VASARA г. Друскининкай, Литва 13.07.2013 — 10.08.2013 президент фестиваля — РИМАС ТУМИНАС Фестиваль пройдет при поддержке Мэрии г. Друскининкай (Литовская Республика) и Министерства культуры Московской области. Исторически сложилось так, что «на воды» в небольшой курортный город съезжались люди просвещенные, интеллектуалы: в позапрошлом веке российские и балтийские аристократы, в прошлом веке — советская интеллигенция. Традиции сохраняются, курорт получил новый импульс развития. В силу сложившихся причин и исторических обстоятельств в Друскининкае было решено создать свой международный театральный фестиваль. И на этот международный фестиваль приглашены театры, играющие только на РУССКОМ языке. Президентом фестиваля стал Римас Туминас — художественный руководитель театра им. Вахтангова, литовский режиссер, чей вклад в популяризацию русского театра неоднократно был отмечен самыми высокими наградами. Участие в фестивале подтвердили как ведущие театры России, так и молодые русскоязычные коллективы из разных стран. Для театральной молодежи фестиваль VASARA будет конкурсным, публика вместе с представительным жюри будет оценивать работы. В этом году фестиваль пройдет практически на всех театральных и музыкальных площадках города, но основной станет, конечно же, концертный зал санатория «Эгле» —руководство санаториев "Эгле" и "SPA VILNIUS" являются одними из главных организаторов фестиваля. В качестве почетных гостей мы приглашаем театральных продюсеров и директоров международных театральных фестивалей всего мира. Тема фестиваля VASARA-2013 — «КЛАССИКА и XXI век» ...ВНЕКОНКУРСНАЯ ПРОГРАММА ФЕСТИВАЛЯ Государственный академический театр им. Евг. Вахтангова. «Медея», Ж. Ануй Режиссер-постановщик — Михаил Цитриняк В трагедии Ануя столкнулись два Мира — Медея и Ясон, свобода и мещанский стандарт жизни. Медея Юлии Рутберг живет не сегодня, а вчера, у нее нет завтра. Ее память неистребимо возвращается к истокам, когда она, дочь царя Колхиды, похитила ради любимого золотое руно. Для Медеи предательство Ясона не только попрание любви, это разрушение ее жизненного пространства, гармонии души. В их поединке не может быть победителя. В единоборстве столкнулись разные миры, где долг, честь и «здравый смысл» — антагонисты. Смерть — граница их вражды и выбор ее - высшее проявление свободы личности. Медея уходит в небытие вместе с детьми, ибо не может оставить их такому Ясону, благоденствующему в созданном им мире филистерского равнодушия. Она не позволит им оказаться заложниками пошлой философии сытого равенства. Смерть — не поражение Медеи, а ее нравственная победа. в роли МЕДЕИ — Заслуженная артистка России Юлия Рутберг
Архивариус: propeller http://uvarovanelly.ru/forum/viewtopic.php?f=51&t=23882&start=320 http://rosvesty.ru/2113/kulitura/8837-litva-priglashaet-russkiy-teatr/ 28 февраля - 06 марта 2013 № 6 (2113) Литва приглашает русский театр В Друскининкае пройдет международный театральный фестиваль Мэрия Друскининкая и Министерство культуры московской области объединились в стремлении создать свой международный театральный фестиваль. При их поддержке в этот небольшой курортный городок Литвы в конце лета съедутся театры, играющие исключительно на русском языке. Надо признать, в Друскининкае он звучал с давних времен с той или иной интенсивностью в силу сложившихся причин и исторических обстоятельств. Сюда «на воды» в позапрошлом веке любили приезжать люди просвещенные, интеллектуалы: российские и прибалтийские аристократы, в прошлом веке — советская интеллигенция. Традиции сохраняются, а курорт обеспечил себе новый импульс развития. Президентом международного фестиваля «VASARA-2013» стал художественный руководитель театра им. Вахтангова, Римас Туминас, литовский режиссер, вклад которого в популяризацию русского театрального искусства неоднократно отмечался высокими наградами. Он лауреат Государственной премии РФ, лауреат премии «Золотая маска». Участие в фестивале примут как ведущие театры России, так и молодые русскоязычные коллективы из разных стран мира. Для второй категории театральный фестиваль «VASARA-2013» окажется конкурсным испытанием. Вместе с представительным жюри, в составе которого театральные деятели из России, Литвы, Словении, работы молодежных коллективов будет оценивать публика. В конкурсной программе примут участие театры Москвы, Петербурга, Оренбурга, Литвы, Азербайджана, Молдовы и Беларуси. Литовские зрители смогут увидеть дипломные спектакли студентов театральных ВУЗов России. Помимо того, в рамках фестиваля пройдут открытые обсуждения спектаклей, в которых слово получат как участники театральных коллективов, так и ведущие критики и журналисты Литвы, России, других стран. Запланировано проведение мастер-классов от ведущих представителей сценического искусства России, Балтии и Европы; а также конференций и семинаров по театральному маркетингу. Заметной частью программы фестиваля станут выставки и презентации театральной литературы. В перспективе планируется организация летней театральной школы. На фестиваль в качестве почетных гостей приглашены театральные продюсеры и первые лица известных международных театральных фестивалей. Для первого театрального фестиваля «VASARA-2013» в Друскининкае была выбрана тема «Классика и XXI век». Она очень ярко представлена во внеконкурсной программе, где собраны такие постановки, как «Медея» Ануя, «Материнское поле» Айтматова, «Элинор и ее мужчины» по пьесе Голдмена «Лев зимой» и «Три высокие женщины» Олби. В Литву приедут примы ведущих московских театров, исполнительницы главных ролей Юлия Рутберг, Людмила Чурсина, Евгения Симонова. В этом году фестиваль пройдет практически на всех театральных и музыкальных площадках города, но основной станет, конечно же, концертный зал санатория «Эгле». Здесь будет эпицентр возвращения добрососедских отношений. Фестиваль делает серьезную заявку на дальнейшую интеграцию культур и взаимопонимание народов и стран. сцены из спектакля "Медея"
Архивариус: http://www.tribuna.ru/other_sections/family_album/yuliya_rutberg_ya_begovaya_loshad/ 30.05.13 Семейный альбом Юлия Рутберг: «Я – беговая лошадь» Ведущая прима Вахтанговского театра, героиня многих телесериалов Юлия Рутберг воспитывалась в театральной семье, и ее путь в актрисы был предназначен изначально. Ведь она – как никак дочь легендарного артиста, мастера пантомимы, одного из основателей бунтарского театра МГУ – Ильи Рутберга. А мама – Ирина Суворова, музыкант, педагог, поэтому «медведь не мог наступить на ухо» ее дочери. Ну и, естественно, внук Ильи Рутберга – Григорий – должен был выбрать актерский факультет в Щукинском училище. В беседе с нашим корреспондентом Юлия Ильинична рассказывает о том, как она бережет и сохраняет традиции своей семьи, и старается жить, как ее научили родители. – Юлия Ильинична, в доме ваших родителей множество стеллажей с книгами, поэтому кажется, что книги заполняют все пространство. Интересуетесь ли вы современной литературой? Если «да», то какие произведения вы бы отметили? – Слава Богу, есть Улицкая, Липскеров, Рубина, Петрушевская. Это говорит о том, что современная литература существует, и она серьезная, разнообразная. Но проблема в том, что наша страна превратилась в телевизионную державу. Недавно я снялась в очень хорошем кино по повести Михаила Сеславинского «Частное пионерское», но вряд ли эта картина выйдет в российский прокат. Признаюсь, я совершенно не понимаю ту реальность, которая происходит в российском прокате. Как читатель и актриса я тяготею к классике. Объясню почему: только время расставляет акценты. Человек может быть безумно популярен при жизни, но проходит время, и все, что этот человек делал, уходит «в песок». Скорее всего, это происходит не из-за плохого качества продукта, который сделал тот или иной художник, будучи в свое время знаменитым и востребованным, а потому, что этот продукт оказался слишком актуальным, слишком модным. Тогда как большая литература остается в веках. Видимо, Шекспир, Чехов, Островский зацепили в своих пьесах нечто вечное, то, в чем всегда будут нуждаться люди?! Например, произносить текст Бернарда Шоу (я второй раз играю в спектакле «Пигмалион») – это такое наслаждение, передать словами невозможно. К сожалению, многие современные произведения, которые я прочитала, напоминали мне некую «уголовщину». Про сценарии я вообще молчу. – Согласны ли вы с утверждением, что при плохом сценарии хорошее кино невозможно? – Абсолютно. Во время первой встречи с режиссером я спрашиваю: «Могу ли я быть сотворцом и соучастником процесса?». Попросту говоря, будет ли у меня шанс принять оборонительную позу при том сценарии, который написан (а чаще всего «накалякан»). Как мне кажется, сегодня только уровень культуры артистов, наша хорошая театральная школа – могут быть опорой и залогом успеха как в кино, так и в театре. – Вы учились в ГИТИСе, а потом перешли в Щукинское училище, которое успешно окончили. Ваш папа – воспитанник ГИТИСа. Никогда не пожалели, что выбрали Вахтанговскую школу представления? – Я университетов не оканчивала. Это сейчас все институты и академии, а раньше были театральные училища, которые обучали актерскому ремеслу. Мои университеты начались после окончания Щуки, когда я работала с Петром Наумовичем Фоменко, с Романом Григорьевичем Виктюком... Это были настоящие университеты... Смею утверждать, что поколения ремесленников, к которым принадлежу и я, умеют что-то делать. Правда, все зависит от человека. Так было, есть и будет. Но я всегда повторяю, я – ремесленник, я – беговая лошадь. – Вы произнесли эпохальное слово «поколения»... У вас взрослый сын, поэтому вы имеете какое-то представление о нынешнем молодом поколении? – Я всегда поражаюсь тем взрослым, которые говорят, что среди молодежи – одни выродки и что-то подобное в этом же духе. Мне всегда очень хочется спросить: «А кто воспитывал этих детей? Кто вводил их в эту жизнь? И кто создал тот социум, в котором они пребывают?» Как бы мы ни воспитывали своих детей дома, в маленьком уютном мире, но они выходят из подъездов и тут же сталкиваются со взрослыми дядями, которые изъясняются только матом. Известно, что подростки все впитывают так называемым «25 кадром»... Сын мне говорит: «Мама, ну что ты мне морали читаешь о хорошем тоне?! Я прохожу мимо витрин магазинов, а там голые тетки, в лучшем случае в нижнем белье, и каким языком мне говорить на этих улицах?» С сыном мы договорились, что дома, где я, бабушка, дедушка, он не имеет права ругаться матом и делать неприличные вещи, потому что есть и должно быть уважение к родителям, к старшим... Наверняка вне дома мой сын тоже матерится, но я это не слышу, и, к счастью, бабушка с дедушкой не слышат. Взрослые совершают огромное преступление, выкладывая все свои грязные мысли, обиды, пакости в социальных сетях, этих «фейсбуках», «контактах»... Читать эту дрянь невозможно. Хотя я не умею включать компьютер, но научилась бы, если бы однажды мне не прочитали толику безобразия из социальных сетей. Я все читаю на бумаге. Когда у детей отобрали возможность думать с первоисточником – книгой, тут же увидели совсем другое поколение, которое мало кого радует. – Молодежь рассуждает так: «Столько всего интересного, важного накопилось за века, что все не прочитать. Зато можно посмотреть экранизации, постановки». И в этом есть резон, не так ли? – За свою жизнь я видела 11 спектаклей «Вишневых садов», причем лучших режиссеров мира. Казалось бы, буквы одни и те же, и слова, а спектакли разные?! Спектакль – это размышление художника над тем, что написано автором. Мне очень жалко детей, потому что они могут скачать диплом, выдав его за свой, скачать реферат, который кто-то до них выкинул в Сеть. То есть они пользуются жвачкой. Считаю большой потерей, что люди перестали писать друг другу письма своей рукой. Когда пишешь, ты – думаешь, и происходит дополнительный духовный рост. Язык перестал быть основой культуры. Русский язык, к сожалению, не развивается, не обогащается, а коверкается. Сегодня очень много мальчиков и девочек, чей словарный запас очень скудный, – эдаких эллочек-людоедочек. – Юлия, вы принимали участие в юбилейном концерте Людмилы Петрушевской под названием «Кабаре-Вуар». Людмила Стефановна – внучка известного лингвиста Николая Яковлева. Людмила Петрушевская использует все жанры и художественные средства, чтобы русский язык наполнился новыми красками и смыслами? – Я боготворю Людмилу Стефановну. Великая женщина! В ней столько талантов! Людмила Стефановна создает свои жанры. А у меня тоже есть свое кабаре, точнее, спектакль-кабаре «Вся эта суета», где я пою, читаю стихи, прибегаю к гротеску, клоунаде. – Можно узнать – стихи каких поэтов вы предпочитаете читать со сцены? – Недавно на канале «Культура» записали программу «Послушайте», где я читаю стихи Бродского, пою Окуджаву, Вертинского, Азнавура. Стихи – это очень трудно, особенно сегодня трудно. В мир рифмы надо прорваться, чтобы тебя очень сильно зацепило. Я не читаю стихи как чтец, а рассказываю истории о своих любимых стихах. Начинаю программу с детского стихотворения Вадима Левина «Глупая лошадь», которое в детстве читали мне родители. Так что моя любовь к поэзии началась с «Глупой лошади». Еще я читаю свое эссе о Пушкине, рассказывая о том, как в моей жизни появился Пушкин. – Юлия Ильинична, вы гастролируете по стране с антрепризными спектаклями. Как вы относитесь к антрепризе, и есть ли у вас любимый спектакль в этой новой области театральной жизни? – Антреприза антрепризе – рознь. Я играю в двух антрепризных спектаклях. Обожаю спектакль «Пигмалион» в постановке Павла Сафонова, где мои партнеры – Григорий Антипенко и гениальный, да, гениальный Сергей Колтаков! Сережа играет Дулиттла так, что все мы стоим за кулисами и наблюдаем реакцию зрителя. Выходит на сцену некое «пугало», а уходит король – под овации зала. Вот это актерское искусство! Антреприза, если грамотно ее использовать, прекрасна тем, что в ней могут встретиться актеры, режиссеры, которые волею судеб не играют в одном театре. Вторая моя антреприза – «Ханума», где я играю обожаемую Кобато. Эта роль очень помогает мне избавиться от психологического груза, который остается после роли Медеи в спектакле Вахтанговского театра. Если бы я играла только Медею, то, возможно, сошла бы с ума. А так я гуляю от плюса к минусу, от минуса к плюсу... Для артиста полезно иметь в репертуаре полюсные работы и захаживать на разные территории. – Нередко в современном театре и кинематографе звучит нецензурная лексика. Интересно ваше мнение о допустимости ее употребления в области искусства? – Лично я в этом не участвую – не могу физически. Считаю, что это явление, когда мат звучит в качестве художественного средства, – ошметки постмодернизма. – В паре с Анатолием Лобоцким вы часто выступаете ведущими на российских фестивалях. Любите фестивальное движение? – Фестивальное движение в нашей стране – очень разное. Пять лет мы являлись «лицом» фестиваля «Зеркало» имени Андрея Тарковского, когда президентом была Инна Чурикова. А когда фестиваль возглавил Павел Лунгин, то он сказал, что «видимо, за спиной Юлии Рутберг много корпоративов». А когда Павел Лунгин ввел красную дорожку на фестивале имени Андрея Тарковского, то я поняла, что и люди по ней будут ходить те, которые не имеют отношения к Тарковскому. Ведь когда фестиваль начинался, то в его работе принимали участие Олег Янковский, Вадим Юсов, Юрий Назаров, Наташа Бондарчук, Инна Чурикова... Мы сажали деревья около дома Тарковского, и было ощущение сопричастности к Андрею Арсеньевичу. Два года подряд мы с Анатолием Лобоцким вели церемонию открытия фестиваля в Гатчине «Литература и кино». Как сказал поэт, каждый выбирает для себя – женщину, религию, дорогу. Добавлю: «И кино с фестивалями...» – На фестивале в Гатчине «Литература и кино», представляя юбилейную ретроспективу фильмов Владимира Басова, вы с особой теплотой говорили и о Владимире Басове, и о его сыне Александре Басове? Возможно, вас связывают какие-то личные отношения, воспоминания? – Саша Басов – мой одноклассник. В свое время Саша совершил переворот в моих мозгах, ибо по уровню образованности, даровитости, таланта он стоял выше всех нас, причем на две головы. В детстве я часто бывала в доме Владимира Павловича Басова, и это было огромное везение. Приближение к Владимиру Басову побудило во мне желание оказаться на той территории, на какой живет Владимир Басов, и заняться кино. – Вы были пионеркой, комсомолкой? – Когда я вступала в пионеры, а это было в музее Ленина, то сказала: «Перед лицом товарищей торжественно клянусь»... и замолчала. Забыла слова. Хотя моя клятва не состоялась, но в пионеры меня приняли. Я очень хорошо отношусь к своему пионерскому прошлому, потому что в нем было чувство товарищества. В нашей школе, с углубленным изучением английского языка, было много традиций из республики лицеистов. Например, встреча выпускников 19 октября – в День основания Царскосельского Пушкинского лицея. К тому же – пионерия не противоречила взглядам, романтики, духу «шестидесятников». Ведь я – дитя поколения «шестидесятников». Мои родители всегда готовы были помочь другим, поделиться с другими всем, что у них есть, накормить, обогреть... Мне очень везло на учителей. Мы писали такие удивительные сочинения! Никогда не забуду свое сочинение – сравнение двух стихов Павла Когана «Угол» и Наума Коржавина «Овал». Было сочинение: «Как я изменился за последние два года», а потом учителя спрятали наши сочинения и никому не показывали. Да, мы жили очень бедно, но при этом здорово! Моя мама каждый день варила пятилитровую кастрюлю борща. Мама не знала – сколько одноклассников придет после школы к нам домой, и поэтому варила на всех. В нашем доме мы репетировали спектакли, и для своих постановок использовали всю домашнюю утварь, шторы, мебель. Срывали занавески с окон, и пускали их в оборот. Родители ничего не жалели для нашего творчества. Потом пятилитровая кастрюля борща плавно перешла в мою институтскую жизнь. – Юлия Ильинична, ваши родители на всю артистическую Москву славятся своим гостеприимством и радушием. А другие семьи артистов жили по такому же принципу? – У меня был комплекс москвички. Однажды я съездила в общежитие, где жили мои однокурсники, и поняла, что они в прямом смысле голодают и живут в нечеловеческих условиях. Поэтому весь курс приезжал к нам домой после занятий, чтобы поесть, искупаться. Димка Липскеров – сейчас богатый человек и знаменитый писатель, однажды ночью пришел к нам домой и сказал моей маме: «Тетя Ира, я такой голодный». Съел разом 12 котлет. Эти котлеты Дима запомнил на всю жизнь, и мои родители Ира и Илюша стали для Димы Липскерова как родные. Хотя Дима Липскеров не был моим однокурсником – он учился на четвертом курсе Щукинского училища, а я – на первом. А мы с Димой Липскеровым на всю жизнь стали как брат и сестра. Правда, сейчас другой мир и другие нравы. В Щукинском училище – большой забор, и охранники никого не пускают. Я счастлива, что мы выросли в то время. А бедный мой сын Гриша живет сейчас среди этих заборов и охраны. – Ваш сын Григорий хочет стать артистом, не так ли? – Да, но сын меня попросил: «Мама, пока я кем-то не стану, пожалуйста, не надо обо мне ничего никому рассказывать». И я сказала: «Сынок, как же ты прав!» Ведь я тоже постоянно просила своего папу – давай, ты помолчишь обо мне, пока я сама не стану беговой лошадью. Я запретила папе участвовать в моем учебном процессе и поступлении. Папа впервые пришел только на мой дипломный спектакль. Я поступила, между прочим, в Щукинское училище далеко не с первой попытки. – Илья Рутберг похвалил вашу дипломную работу? – Папа сказал: «Молодец, доченька!», и я была на седьмом небе от счастья. – Вы такая же гостеприимная хозяйка, как ваша мама? – Дом у нас гостеприимный, и в любое время мы рады гостям. Правда, в отличие от мамы я терпеть не могу готовить, и вообще не люблю тратить время на домашнюю работу. Мне дороже роскошь человеческого общения, когда можно поговорить по душам. Поэтому я заказываю готовую еду или на скорую руку готовлю салат, и все, никаких борщей и котлет. – Насколько вам комфортно служить в Театре имени Вахтангова с приходом нового художественного руководителя Римаса Туминаса? – В Театре Вахтангова сейчас – расцвет, возрождение. Столько прекрасных спектаклей выходит, огромное количество молодежи, репетиции проходят буквально в каждом углу театра. Строится малая сцена, которая будет открыта в 2014 года. Все в театре ремонтируется, реставрируется. Выросли зарплаты актеров, и к нам в труппу попасть невозможно. Старшее поколение артистов востребовано, и все относятся к ним с трепетом и любовью. Зрители прилетают из Нью-Йорка, Рима, Берлина и других городов мира только для того, чтобы посмотреть спектакль в нашем театре. Сегодня в Театре Вахтангова занята вся труппа, и молодым – дорога, и старикам – и премьеры, и почет. Театр стал очень культурным во всех отношениях. – Вы сразу приняли Римаса Туминаса в качестве художественного руководителя? Не секрет, что со стороны труппы были действия, направленные против Римаса Владимировича, и действия очень активные? – Да, в начале было много трений и противоречий. Дело в том, что Римас Туминас – совершенно другой человек, со своей психологией, своей культурой, своим видением театра. Могу сказать, что сегодня Театр имени Вахтангова – совершенно другой театр. Римас Владимирович пришел со своим «портфелем», в котором были пьесы, мысли, идеи, и этот «портфель» ему очень помог. Римасу Владимировичу небезразличны люди независимо от их возраста, степени таланта, и это большой показатель нравственности человека. Ведь старики очень беззащитны, и Римас Владимирович сделал все, чтобы защитить в первую очередь именно их. – Последняя премьера в Театре Вахтангова с вашим участием «Медея» по пьесе Ануйя в постановке Михаила Цитриняка. Легко вам покорилась «Медея»? – Эта роль далась мне кровью. Образ Медеи – адски трудный. Артистка должна быть очень здоровым психически человеком – в этом я убеждена. Более того, я бы сравнила артиста с космонавтом. Уровень перегрузок немыслим. После «Медеи» я вся в крови, но проходит 15 минут, и я восстанавливаюсь. Могу сказать, что актерская профессия – это не цветы и шампанское, а галеры. Пускай об этом знают все. Мои локти все в синяках, все коленки разбиты, выбиты пальцы... Роли мирового репертуара даются очень тяжело. Есть такое понятие: «тяжелый вес», и я тоже стала тяжеловесом. В древнегреческом театре мерилом артиста был Эдип, а мерилом актрисы – Медея. Зрителю судить – какая моя Медея, но то, что я могу играть Медею, говорит о моем статусе «тяжеловеса». Автор : Анжелика ЗАОЗЕРСКАЯ
Архивариус: http://www.tvjam.ru/channel/dnevniki/program/uliya_rutberg/5854/ 26 августа 2013 В гостях у TVJAM - российская актриса театра и кино, лауреат премий "Чайка" и "Хрустальная Турандот" Юлия Рутберг.
Архивариус: http://www.gorodnews.ru/news/item.php?id=4953 30.08.2013 16:02 Прогулки по смоленскому «Арбату» В наш город с гастролями впервые приехал из Москвы знаменитый Государственный академический театр имени Евгения Вахтангова, основанный в 1913 году. Вчера с журналистами встретились актеры Владимир Этуш, Юлия Рутберг, Григорий Антипенко и многие другие представители театра и честно рассказали о любви, спектакле «Медея» и особенностях смоленской публики. «Мы не стремимся угождать зрителю» Сегодня третий день гастролей театра Вахтангова в Смоленске. Два ярких спектакля-события уже позади. Это хореографическая постановка «Анна Каренина» в драматическом театре и трагедия Жана Ануя «Медея» на сцене камерного театра, где Язона и Медею сыграли Григорий Антипенко, известный большинству телезрителей главной ролью в сериале «Не родись красивой», и Юлия Рутберг, чей низкий тембр голоса невозможно перепутать ни с чьим другим. Остальные пять спектаклей будут идти на сценах двух смоленских театров до 1 сентября включительно. Это «Окаёмовы дни» по мотивам пьесы Александра Афиногенова «Машенька», поставленные к 90-летию Владимира Этуша, где он исполняет главную роль, «Последние луны» с Василием Лановым и Ириной Купченко, «Матренин двор» по произведениям Александра Солженицына, спектакль «Тихая моя Родина», составленный из песен и поэзии Серебряного века, и постановка «Посвящение Еве». Смоляне увидят не все спектакли театра Вахтангова, потому что часть труппы находится на фестивале в Ульяновске, а остальные готовят в Москве первый за четыре года детский спектакль «Кот в сапогах». Тем не менее, по словам директора театра Кирилла Крока, спектакли, которые показали и еще покажут в нашем городе, «на сегодняшний день определяют лицо театра». На традиционный вопрос о смоленской публике на пресс-конференции ответил исполнитель роли Алексея Каренина актер Евгений Князев: «Мне кажется, что любой зритель в любом театре России, если спектакль достойный того, откликается. Когда говорят, что зрители наши испорчены и хотят они только веселья, это не так. У нас есть несколько комедий, но их гораздо меньше в процентном соотношении. Мы не стремимся к тому, чтобы угождать и веселить зрителя. Но зрительный зал у нас полон, и люди приходят, потому что они хотят соприкоснуться с тем, что воздействует на их сердце, на их душу, на их нервы. Предназначение театра именно в этом. Поэтому сказать, что ваш зритель хуже или лучше, я не могу. Я могу сказать, что ваш зритель такой же внимательный и желающий увидеть серьезное и хорошее. Хорошие зрители, они откликались так же благодарно, как и в любом другом городе России». Однако ближе к концу пресс-конференции актер передумал. «Я сейчас подумал и хочу извиниться перед смоленскими зрителями. Я не так сказал, - признался Евгений Князев. - Ваш зритель лучше, чем в других городах. Потому что аплодисментов было гораздо больше. Принимали лучше, это так. Спасибо смоленским зрителям, вы самые лучшие зрители в России». «В Смоленске никто никуда не бежит» Конечно, актеров спросили и об их впечатлениях от предъюбилейного Смоленска. Общее мнение выразила Юлия Рутберг. «Я первый раз в Смоленске. Могу сказать, что мы два дня получаем огромное удовольствие, - рассказала актриса. - Я не знаю, как было раньше, но нам повезло приехать в такой чистый, красивый и реконструирующийся вовсю город. Огромное количество церквей, монастырей, очень красивые улицы, холмистые прекрасные дворы, в которые мы заходили, вкусные всякие лавочки, ваш «Арбат» – мы по нему тоже гуляли. Самое светлое впечатление – прекрасный парк, люди очень доброжелательные. Можно у любого человека что-нибудь спросить. Вот я спросила, где продаются керамические магниты, так мальчик и девочка со мной полтора часа ходили по Смоленску, и мы нашли. Люди отзывчивые, улыбчивые, у вас никто никуда не бежит, никто не сбивает никого с ног. 5 сентября мы начнем совершенно в другом темпе на нашем Арбате сезон. Очень хорошо, что так медленно мы вплыли в его открытие». «Когда расстаются мужчина и женщина, рушится мир». Не дожидаясь окончания пресс-конференции, Юлия Рутберг извинилась и ушла готовиться к предстоящему вечером спектаклю. Но перед этим она успела рассказать, что она и другие участники постановки пытались вложить в прочтение французским драматургом XX века Жаном Ануем древнегреческой трагедии Еврипида. «Мерилом того, что человек из себя представляет в профессии, для мужчины издревле является царь Эдип, а для женщины – Медея. Поэтому, конечно, было страшно, но потом мы обо всем этом забыли, потому что действительно хотелось рассказать вечную историю каких-то особых отношений, - сказала Юлия Рутберг. - Потому что любовь, которую сейчас чаще всего показывают по телевидению и иногда в театре, это весьма бытовые истории, это все как-то немножечко в ряду событий, а любовь – это не рядовое событие. Настоящую большую любовь Господь, с одной стороны, человеку дает как большой подарок, это такая редкость. С другой стороны, это огромное испытание. И нам хотелось показать этот путь двух особенных, выдающих представителей своего пола и не выяснять отношения, кто лучше, кто правильнее - это не коммунальный спектакль - а с учетом того, что это стало мифом. Потому что не так много историй между мужчинами и женщинами смогли пройти через столько тысячелетий, чтобы человечество к ним возвращалось на разных этапах». Объяснила актриса и выбор именно этой версии древней трагедии. «Почему Ануй? Потому что мне кажется, что он оказал огромную услугу актерам и театру после Второй мировой войны, когда появилась экзистенциальная драма, когда он перевел и «Орфея и Эвридику», и «Антигону», и «Медею» с котурнов. (Котурны - род сандалий на очень толстой подошве, которые в античном театре использовались для увеличения роста актеров. Слово «котурн»' стало нарицательным для обозначения ложного показного величия. – прим. ред.) Потому что сегодня рассказать историю, когда люди бы плакали, молчали, переживали, когда бы у них замирало сердце, на котурнах, мне кажется, невозможно. Во всяком случае, я бы за это не взялась. Есть замечательные умельцы, большая актриса Алла Сергеевна Демидова, которая читала Медею, играла Федру. Но это театр, который, на мой взгляд, имеет отношение к слуху и к зрению. Для меня. А мне хотелось пробиться немножко в другое пространство. Сыграть такой материал очень трудно, поверьте. И задачи были самые главные, чтобы этот спектакль не имел ничего лишнего, чтобы все время рассказывалась история и чтобы люди испытали эмоции. Потому что искусство – это impression, «впечатление». Вот этот спектакль делался для того, чтобы было впечатление. У каждого абсолютно свое. Есть люди, которые чего-то хотят, а есть люди, которые плывут по течению. Вот Медея всегда в этой жизни чего-то хотела». Основные проблемы истории, рассказанной на смоленской сцене, по-своему объяснил и режиссер-постановщик спектакля «Медея» Михаил Цитриняк. «Когда представители разных культур не стараются понять друг друга, происходит трагедия. У нас все очень попросту поделено на черное и белое, на европейскую культуру и, скажем так, кавказскую, азиатскую. И сейчас эти проблемы очень близки, очень понятны - в Москве, во всяком случае. Когда мы отвергаем каких-то людей, это не хорошо, это колоссальная проблема по всему миру. Когда мы говорим, «Вы будете жить так, или убирайтесь», это не приводит к желаемому результату. Это один вопрос. Другой вопрос, что когда расстаются два человека, рушится мир. И каждый это испытал. Потому что когда женщина с мужчиной расстаются, одна жизнь заканчивается, весь мир рушится, и его надо выстраивать заново». P. S. Билеты на спектакли театра Вахтангова в Смоленске разошлись очень быстро. Тем, кто не успел купить их, директор театра Кирилл Крок посоветовал приехать на московский Арбат и увидеть спектакли на «родной» сцене. Билеты можно приобрести в интернете на официальном сайте театра Вахтангова.
Архивариус:
Архивариус: http://www.youtube.com/watch?v=_swy9CFt0GU август 2013 Сюжет о гастролях театра им. Вахтангова в Смоленске, где был представлен спектакль "Медея" в главных ролях Юлия Рутберг и Григорий Антипенко.
Архивариус: http://smol.kp.ru/daily/26126/3019000/ 31 Августа 2013 «Пробиться в другое пространство» ...Свой визит на главной сцене региона труппа начала с показа «Анны Карениной» в постановке режиссера и балетмейстера Анжелики Холиной. «Наша трактовка ничем не отличается от сюжета, рассказанного классиком русской литературы. Ключ к нашему прочтению этой истории – то, что мы переложили ее на язык пластики, танца», - заметила на пресс-конференции создательница спектакля. Это оказалось и так, и не так. Кроме бури эмоций и впечатлений, которую передали зрителям артисты за два с лишним часа завораживающего сценического действа, публику ждал неожиданный и пронзительный финал. Анну Каренину (героиню Ольги Лерман) убивает не поезд. Ритм колес выстукивают каблуками и стульями сами персонажи. Они - жестокие зрители, приближающие неотвратимый конец пути, она - исчезает во мраке сцены под страшный нарастающий стук, создаваемый единым человеческим (или уже нечеловеческим?) механизмом. Пластический спектакль Анжелики Холиной смоляне увидели дважды – 28 и 29 августа, оба показа прошли с неизменным успехом и при полном аншлаге. (ФОТОГАЛЕРЕЯ) http://smol.kp.ru/photo/gallery/51183 Взаимопонимание гостей и публики чувствовалось и в другие гастрольные вечера. «Говорят, что наши зрители испорчены и хотят только веселья, но это не так, - заметил в беседе с журналистами народный артист РФ Евгений Князев, сыгравший Каренина в спектакле Холиной. - В репертуаре нашего театра наиболее любимы публикой отнюдь не комедии - «Евгений Онегин», «Дядюшкин сон», «Медея». Несколько комедий у нас есть, но мы не стремимся угождать зрителю и бесконечно его веселить. Но залы всегда полны, потому что люди хотят соприкоснуться с тем, что воздействует на их сердце, душу и разум. Это же я могу сказать и о вашей публике. Смоленский зритель - внимательный, открытый и желающий увидеть серьезное и хорошее. И что самое приятное - аплодисментов здесь нам досталось гораздо больше, чем в других городах». Медея и тихая осень Впечатлениями о Смоленске и смолянах поделилась актриса театра и кино Юлия Рутберг: «Я впервые в Смоленске. Чистый, красивый город, переживающий реконструкцию. Удивило количество церквей, монастырей, ваши холмы, понравились уютные дворы в центре, лавочки и кафе со всякими вкусностями, ваш «арбат» (улица Ленина – авт.) - по нему мы тоже гуляли, красивый парк... У вас очень доброжелательные люди. Я спросила у прохожих, где продаются керамические магниты, так эти мальчик и девочка полтора часа ходили со мной по Смоленску, искали эти самые магниты – мы их нашли! Люди на улицах отзывчивые, а публика… очень взволнованная. Это первая встреча со смоленским зрителем, и у нас прекрасное настроение после такого теплого приема. Знаете, здесь какая-то особенная осень, тихая, никто никуда не бежит, как в Москве, - мы попали в необычную атмосферу. И конечно, когда мы вернемся в столицу, будет совсем по-другому…» Юлия Рутберг запомнилась смолянам по спектаклю по пьесе Жака Ануя «Медея», который прошел на сцене Камерного, в то время как в драматическом театре давали «Анну Каренину». «Царь Эдип для актера, а Медея для актрисы – это своего рода мерило того, что представляет собой человек в профессии, поэтому браться за такие вещи всегда сложно, - призналась исполнительница главной роли. - Нам хотелось рассказать вечную историю каких-то особых человеческих отношений. Дело в том, что любовь, которую сегодня показывают по телевизору – это какие-то бытовые сценки. Мы же думаем, что любовь, с одной стороны, это Божий дар человеку, с другой – огромное испытание. Мы оттолкнулись от того, что история Медеи и Ясона стала мифом – а ведь немногие истории любви смогли пройти через тысячелетия. Почему именно Ануй? Я думаю, потому, что именно оказал огромную услугу актерам и театру со времен второй мировой войны, когда появилась экзистенциальная драма, и когда он перевел Орфея, Эвридику и Медею с котурн. Сегодня сделать, чтобы люди плакали, молчали, переживали, чтобы у них замирало сердце при игре актера на котурнах, практически невозможно - во всяком случае, я бы за это не взялась. Есть великолепная актриса Алла Сергеевна Демидова, которая играла Федру. Но это театр, который, на мой взгляд, имеет отношение к слуху и зрению. А мне хотелось пробиться в другое, более глубокое пространство». Режиссер спектакля Михаил Цитриняк обозначил две главные темы постановки: трагическое непонимание друг другом людей разных культур и разрушение любви: «Когда расстаются два человека, рушится мир. Думаю, каждый, сидящий в этом зале, такое испытал. Мир приходится выстраивать заново…»
Архивариус: http://www.rentv-smolensk.ru/item_video.php?id=2426 29.08.2013 Театральный аншлаг Гости с Арбата. В Смоленске идут гастроли академического театра имени Вахтангова. На протяжении пяти дней театр с вековой историей представит зрителям семь спектаклей. Гастроли продлятся с 28 августа по 1 сентября на двух театральных площадках. На сцене смоленского драматического театра вахтанговцы сыграют «Анну Каренину», «Окаёмовы дни», «Последние лУны» и «Посвящение Еве». Еще три спектакля «Медея», «Тихая моя Родина», а так же «Матренин двор» представят в Камерном театре. Смоленские гастроли организованы при содействии Министерства культуры России и посвящены 1150-летию города. Интерес к гастролям огромный, билеты распроданы, ведь труппа Вахтанговского театра впервые выступает в нашем городе. Известных актеров, а среди них Владимир Этуш, Василий Лановой, Ирина Купченко, Евгений Князев, Юлия Рутберг ждет теплый прием и зрительское признание.
Архивариус: http://www.gorodnews.ru/gorod/item.php?id=6174 02.09.2013 Вахтанговцы: "Смоляне - самые-самые!" Впервые в истории на гастроли в Смоленск приехал Государственный академический театр имени Вахтангова Перед началом сентября Смоленск "взорвала" целая обойма крупных культурных событий. Театр, художественным руководителем которого является один из ярких и неоднозначных представителей современного театрального искусства Римас Туминас, привез в наш город сразу несколько известных спектаклей. "Постановки, которые мы привезли, - это лицо театра Вахтангова", - признался директор театра Кирилл Крок. Открыла гастрольные дни в Смоленске хореографическая версия "Анны Карениной", по-новому осмысленная режиссером-хореографом Анжеликой Холиной. "Мне не хотелось уходить далеко от Толстого, но все равно каждый режиссер вкладывает в постановку что-то свое, - рассказывает Анжелика. - Я выражаю идею в танце, через музыку". "Анна Каренина" в танце напоминает чем-то спектакль, чем-то балет. Без слов актеры попытались выразить всю гамму чувств, эмоций, рассказать мимикой и жестами сложный сюжет произведения Толстого. Другой спектакль столичного театра - "Окаемовы дни" был поставлен к 90-летию народного артиста СССР Владимира Этуша. Артист играет в нем главную роль. И, надо сказать, Владимир Этуш сознательно выбрал эту историю для юбилейного спектакля, увидев у Афиногенова важную нравственную проблему. Кстати, нигде в регионах, кроме столицы, этот спектакль еще не играли. Смоленским зрителям выпал шанс оценить "Окаемовы дни" первыми. "Мы долго искали подходящую пьесу, - признается Владимир Этуш, - и нашли, с моей точки зрения, пьесу добрую, отвечающую чаяниям зрителей. Эта пьеса о человеческих днях, о человеческих мыслях. Мы играем не оригинальную пьесу, она переделана на основе "Машеньки" Александра Афиногенова". Завершающим аккордом гастролей столичного театра стал спектакль "Посвящение Еве", где главную роль знаменитого писателя сыграет Василий Лановой. Также на сцене Смоленского камерного театра прошли показы спектаклей "Последние луны", "Медея", "Тихая моя Родина", "Матренин двор". Спектакли Театра Вахтангова проходили сразу на двух сценах - Смоленского драматического театра имени Грибоедова и Камерного театра. По словам организаторов, это стало своеобразным аналогом большой и малой сцены, на которых идут спектакли в столице в их родном "доме". Между тем столичные актеры признались, что их поразила смоленская публика, которая тепло и восторженно принимала гастролеров. "Ваш зритель лучше, чем в других городах, потому что аплодисментов было гораздо больше, - восклицает актер, ректор Театрального института имени Щукина Евгений Князев. - Спасибо большое смоленским зрителям - вы самые лучшие зрители России!" Не театром единым... Особенно приятно, что в наш город с гастролями театра приехал всенародно любимый и легендарный актер Владимир Этуш. 91-летняя звезда советских фильмов до сих пор виртуозно исполняет роли в спектаклях и ездит на гастроли. Приехали в наш город и известные молодые артисты Григорий Антипенко и Юлия Рутберг. Артисты успели прогуляться по Смоленску и на пресс-конференции поделились с журналистами своими впечатлениями. "Я первый раз в Смоленске и рада, что нам повезло приехать в такой чистый, красивый, реконструирующийся город, - рассказывает Юлия Рутберг, - здесь прекрасные улицы, мы прогулялись по вашему замечательному "Арбату". Люди в Смоленске очень доброжелательные. Я спросила у прохожих, где продаются керамические магниты, и мальчик с девочкой полтора часа искали их со мной по Смоленску. Люди отзывчивые, улыбчивые и публика очень взволнованная. И еще иногда кажется, мы попали в такое место, где никто никуда не бежит и не торопится". Конечно же, в связи с проведением кинофестиваля "Золотой Феникс" в Смоленске мы не могли не узнать мнения именитых актеров о современном кино. Звезда сериала "Не родись красивой" и многих других картин Григорий Антипенко, например, признался, что уже полгода не снимается в кино и вряд ли бы смог поучаствовать в кинофестивале, потому как предложить особо нечего. "Сейчас мало снимается хорошего кино, - отметил актер, - эта общая проблема страны". Еще одна проблема в том, что уж очень часто современный российский кинематограф паразитирует на известных советских картинах, то и дело переснимая их на новый лад. Уже снимается ремейк на легендарную картину "Кавказская пленница". О своем отношении к ремейкам "Городу" поведал народный артист СССР Владимир Этуш: "Я считаю, не надо портить хорошее произведение ремейками. Если есть хорошая картина и она имеет успех, зачем все переиначивать, зачем все портить? Меня приглашали поучаствовать в съемках ремейка "Кавказской пленницы", но я сразу отказался, даже не посмотрев, какую роль создатели этого фильма мне хотят предложить. На самом деле мы собирались еще в то время снимать продолжение "Кавказской пленницы", но это должно было быть именно продолжение, никакой не ремейк. В той картине все должно было происходить совершенно наоборот, там мой Саахов, по сценарию, сидит в тюрьме. Но тогда снять картину не получилось, а сейчас возвращаться к этому, думаю, не имеет смысла". Фото Илья Сковородин.
полная версия страницы