Форум » Театр » Улыбнись нам, Господи » Ответить
Улыбнись нам, Господи
Админ: Спектакль «Улыбнись нам, Господи», режиссер Римас Туминас. В прошлом году вахтанговцы буквально «взорвали» театральную общественность премьерой «Евгения Онегина». И, похоже, собираются сделать это еще раз: в марте 2014 года Римас Туминас представит публике спектакль по роману Григория Кановича «Улыбнись нам, господи». В центре истории — судьба литовского еврейства, раскрытая через рассказ о «маленьком человеке», упорно про-тивостоящем злу. В репетициях принимают участие звезды первой величины: Сергей Маковецкий, Евгений Князев, Виктор Сухоруков, Юлия Рутберг, Алексей Гуськов, Александр Рыщенков, Олег Макаров, Виктор Добронравов, Григорий Антипенко. (http://www.vashdosug.ru) Спасибо RATANN за новости! Премьера намечена на 8 марта 2014г! 21 сентября - "Улыбнись нам, Господи!" - Театр им.Вахтангова --------------------- Страница спектакля на сайте театра им.Вахтангова: click here Информацию о составе можно получить на странице спектакля на сайте театра Вахтангова http://www.vakhtangov.ru/shows/ulybnis_nam - Ближайшие даты исполнения: Напротив даты спектакля надо кликнуть по слову СОСТАВ - откроется список исполнителей. Страница спектакля на этом сайте: "Улыбнись нам, Господи" Для тех, кто захочет прочесть книги Григория Кановича, по которым создан спектакль: "Козленок за два гроша" "Улыбнись нам, Господи" http://royallib.ru/read/kanovich_grigoriy/kozlenok_za_dva_grosha.html#0
shtany55: Отзывы с сайта театра марина чаусова 17 апреля 19:44 Глубокий,умный,драматический спектакль.Просто культурный шок!Сколько мудрости в каждом слове!Замечательный тонкий юмор и самоирония.Действительно захотелось: "чтобы все люди были евреями" Видела состав Маковецкий-Князев.Превосходно! Сразу же захотелось увидеть Гуськова и Симонова. Творческая работа Сухорукова просто завораживает!Отдельное спасибо Юлии Рутберг в роли козочки. Браво Римас Туминас! Браво Фаустас Латенас! Браво всем создателям этого шедевра! Постоянный зритель театра Марина. Светлана Фролова 13 апреля 18:17 Идея побывать на спектакле «Улыбнись нам, Господи» Римаса Туминаса пробралась в мое сознание еще одним из уютных Новогодних вечеров. Воровато оглядываясь и опасаясь каждого шороха неосторожной мысли, она шмыгнула в укромный уголок и затаилась до поры до времени. Шли дни, текли недели, пролетали месяцы… Но стоило мне только задуматься об этой заманчивой перспективе – и она тут же сворачивалась угрюмым клубком, словно еж, выставляя напоказ длинные угрожающие иголки сомнений. Будет ли спектакль мне интересен? Не превратится ли он для меня в три часа абсолютного непонимания, а соответственно – скуки? Затронет ли или оставит равнодушной? Это могло бы продолжаться до бесконечности, если бы в один из «театральных» дней в порыве воодушевления я не плюнула на эту игру в «угадайку», приобретя билет. Тут, как говориться, отвертеться уж было никак нельзя. Выудив из недр интернета «Козленка за два Гроша» я приготовилась его абзорбировать. И… Практически утонула в этом произведении. Легкий, почти невесомый, слог ложился в хрупкую колыбельку разума, не вызывая ни малейшего сопротивления. Не требовалось ни привычного разгона, ни периодического буксира… Сюжет разлился в воображении полноводной рекой, а красочность повествования размыла песчаные замки изначального недоверия. Сомнения были безапелляционно отброшены, спектакль определенно стоил того, чтобы быть увиденным. Роман Кановича «Козленок за два Гроша» и постановка Римаса Туминаса «Улыбнись нам, Господи» показались мне камерными и глубоко личными. Возможно, поэтому писать об этом так тяжело, ведь зачастую легче прикрыться маской цинизма или даже промолчать. Что ж… Во всяком случае вы читаете этот отзыв, а значит через какие-то рамки все же стоило переступить. Придя в театр, я уже примерно себе представляла, с чем именно столкнусь во время спектакля, однако представлять и быть готовым – разные вещи. « Улыбнись нам Господи» создал собой целое наслоение непередаваемых ощущений, мысли гудящим роем поднялись со дна сознания и закружились в беспорядочном вихре. То и дело одна из них поднималась к самой поверхности, давая как следует себя изучить и рассмотреть, а затем снова сливалась с остальными. Этот самый «вихрь мыслей» и создал общее впечатление о спектакле – глубокое, с примесью горечи, но все же светлое и преисполненное надежды. Весь спектакль – это дорога. Дорога родителей к своим детям, дорога жизни… дорога, которая для всех оканчивается одним – даром смерти. Именно «даром», потому как она единственная приносит искомый покой. Но до нее главным героям еще далеко, на их тернистом пути предстоит множество трудностей, препятствий, которые они должны преодолеть, прежде чем достигнут цели. Это своеобразное паломничество, испытание на крепость духа и тела, и единственное, что служит поддержкой – это молитва. Перед режиссером стояла весьма непростая задача: показать движение через статику. Главным помощником тут явилась музыка, звучавшая на протяжении всего спектакля. Как известно, музыка – лучший проводник человеческой души в мир чувств, она способна взволновать и успокоить, завлечь и оттолкнуть, вызывая непрерывный ряд ассоциаций. Это ее особенность является универсальным рычагом человеческих ощущений, чем, конечно же, часто пользуются режиссеры. Музыкальная тема «Улыбнись нам, Господи» вздымает целое облако чувств, преисполненное необъяснимого трепета, тоски, горечи, казалось бы иногда даже безнадежности, но вместе с тем и стремительной надежды. Она побуждает зрителя следовать за ней, все глубже и глубже проникая в суть происходящего на сцене, однако вместе с тем остается незаметной, будто даже прячась в тени сценического пространства. Музыка лишь нашептывает зрителю верное направление, вводя в своего рода транс, как увеличительное стекло она обращает внимание на важные мелочи, делает их выпуклыми и заметными. Благодаря сочетанию музыки, света и, конечно же, актерской игры создается общая динамика спектакля, которая придает ему жизнь. В спектакле задействованы две актерские пары, каждая из которых вносит свой собственный, особый колорит в общее звучание пьесы. Эфраима Дудака исполняют Сергей Маковецкий и Владимир Симонов, Шмуле-Сендера – Евгений Князев и Алексей Гуськов. Мой жребий выпал на пару В. Симонов-А. Гуськов. В воображении до сих пор легко предстает мощная фигура Ефраима Дудака, оставленного всеми, кроме безмолвной родной козочки (Ю. Рутберг) – единственной светлой черты во всем полотне спектакля. Она – его утешение и опора, последняя грань между главными героями и неизбежностью смерти, олицетворение надежды и молитвы. Эфраим Дудак, Шмуле-Сендер, Авнер Розенталь (В.Сухоруков) - все они измучены старостью, но больше – жизнью. Дети забыли о своих родителях и прожигают свое существование, словно спичечные коробки во всеобъемлющем костре, все самое ценное утекает из сморщившихся под голодной силой времени узловатых пальцев… И пускай Шмуле-Сендер прячет свою горечь за ехидной усмешкой, а Розенталь – за клоунской маской… Им уже ничего не изменить и осознание этого гонит их вперед, придает отчаянной силы и желания жить, не взирая ни на какие несчастья. Они смогут все исправить, перекроить, вразумить непутевых детей и передать им свою жажду жизни… Только бы Господь улыбнулся и дал им шанс. Отдельно хочу сказать пару слов об образах Хлойне Генеха (В. Добронравов) и «Палестинца» (Г. Антипенко). Хлойне Генех – это своеобразный режиссерский маневр, призванный облегчить восприятие зрителем непростой пьесы. С ним связана целая масса комических моментов, позволивших на секунду расслабиться и отвлечься от гнетущей атмосферы спектакля. В. Добронравову всегда удавались характерные роли, так что представив Хлойне Геннеха он только подтвердил свое талантливое умение. «Палестинец»… Его образ полон решительной воли и неиссякаемой энергии. В своей вере он находит сопротивляемость боли и сомнениям, и если все герои пьесы смиренно движутся навстречу своей судьбе, то он действует ей наперекор. Какая-то его часть желает оглянуться назад, вернуться к любящей семье и покориться неизбежности, но безграничная вера заставляет его сопротивляться общему течению и искать новой жизни – без рабства, без боли, без страха… «Палестинец» - загадочная, почти мистическая фигура, освещающая спектакль искрой идеалистической надежды. Спектакль «Улыбнись нам, Господи» сплетен из темных, насыщенных красок, но не смотря на холодность и, казалось бы, беззащитность созданного на сцене мира, он полон исконного тепла, человеческой надежды и стойкости, веры в счастливое и, пускай и не безоблачное, но все же светлое будущее.
Админ: shtany55 Спасибо за отзыв!
Админ: 13 мая в спектакле "Улыбнись нам, Господи", театр им.Вахтангова, роль Палестинца играет Павел Попов, Григорий Антипенко в этот день не участвует. Посмотреть точный состав актеров можно за три дня до спектакля на сайте театра им Вахтангова, в разделе Афиша: http://www.vakhtangov.ru/performances
Админ: 17 мая в спектакле "Улыбнись нам, Господи" роль Палестинца играет Григорий Антипенко. http://www.vakhtangov.ru/performances
RATANN: http://www.strast10.ru/node/3171 "Наша родина - память..." / "Улыбнись нам, Господи" (Театр им.Евг.Вахтангова) Выпуск №8-168/2014, Взгляд "Наша родина - память..." / "Улыбнись нам, Господи" (Театр им.Евг.Вахтангова) Кажется, все это было так давно, что как будто и не было. Бабушка подарила восьмилетней внучке только вышедшую книжку под названием «Дорога уходит в даль» Александры Бруштейн, и с первой же фразы: «Я у мамы и папы одна...», - книжка эта почему-то глубоко запала в душу. Вместе с ее героиней Сашей Яновской (а писательница повествовала о себе, обозначив девичью фамилию) я проделывала сложный путь познания мира и своего места в нем. В течение последующих нескольких лет вышли еще две части трилогии, которые читались с таким же упоением. Это была подлинная энциклопедия: впервые с этих страниц я узнавала о деле Дрейфуса и участии В.Г.Короленко в процессе над мултанскими вотяками, о студенческих волнениях и еврейских погромах, о том, что такое настоящая дружба и что такое трагедия изгойства... На этих же страницах я прочитала о «чернявом хлопчике», юном сапожнике Гирше Лекерте, стрелявшем в губернатора Вильно генерала фон Валя. В тот майский вечер 18-летняя Саша с родителями и братом были в цирке: зрители смотрели не на арену, а на губернатора, за несколько дней до того жестоко наказавшего тех, кто устроил первомайскую демонстрацию: «Обыкновенное лицо, хорошо раскормленная ряжка «его высокопревосходительства» - ни мыслей, ни чувств. О, такой вполне мог с утра до вечера смотреть на кровавую расправу над безоружными рабочими! Наверное он совершенно спокойно отдал жестокую команду: «Сечь медленно!». А после конца представления на площади перед цирком раздались выстрелы. Генерал был только ранен, но Гирша военный суд приговорил к повешению. «Так впервые входит в мою жизнь ненависть», - написала много лет спустя уже состарившаяся Саша Яновская, писательница Александра Бруштейн. И, мне кажется, с той поры, как я прочитала об этом, она вошла и в мою жизнь - ко всем сытым и жестоким, кто получает наслаждение от мучений других, как вошел, впитался весь жизненный опыт героини трилогии, запомнившейся на всю жизнь. Спектакль Театра им. Евг. Вахтангова «Улыбнись нам, Господи» поставлен по двум романам известного писателя Г. Кановича, один из которых так и называется, а второй именуется «Козленок за два гроша». Инсценировка и постановка Римаса Туминаса сосредоточена на путешествии отца Гирша, Эфраима (у Кановича его фамилия Дудак), из еврейского местечка в далекий город Вильно, где должны казнить его сына. Сам избранный писателем жанр во многом унаследован у классика еврейской литературы Менделя Сфорима, но «Путешествие Вениамина в Святую Землю» разительно отличается от романа Г.Кановича тем, что в первом случае герой ищет обетованный край, а во втором - поднимается на Голгофу, ожидая предстоящей гибели сына. Но и в первом, и во втором случае метафора пути приобретает чрезвычайно важный смысл. Узнав о покушении на губернатора, потрясенный старик прощается с могилой жены, заколачивает дом, оставляет козу дочери раввина и отправляется на телеге в путь со своими соседями - Шмуле-Сендером и Авнером Розенталем. В пути их ждет немало приключений и невзгод, которые мы, зрители, проживаем вместе с героями: здесь будет и цыганский табор с кучей детишек, и встреча с прикидывающимся слепым портняжкой Хлойне-Генехом, нападение волков, встреча с бравым военным, скачущим, словно на лошади, на крестьянине, с шашкой наголо, и оживающие воспоминания Эфраима об оставленной Козочке, гонка телеги и некоего устройства, которое называется автомобилем, - и каждая из сцен будет решена театрально, ярко, изобретательно, с юмором... Но... Поразила та закольцованность переживания, эмоционального ощущения, которая возникла с первых же минут спектакля в душе: знания о Гирше, полученные в раннем отрочестве и запомнившиеся навсегда, соединились с узнаванием о его отце и - естественно - осозналась протяженность жизни. Не только моей - целого поколения. Если тогда поступок Гирша воспринимался как подвиг, то сегодня вместе с его отцом Эфраимом задумываешься о легкости кровопролития: «Сегодня и человека можно убить как муху», - говорит Эфраим, рассуждая не по вере («око за око, зуб за зуб»), а по законам гуманизма. Главная мысль спектакля Римаса Туминаса - трагическая разобщенность поколений, разорванные связи между близкими как по крови, так и по духу, распад семьи как большого и единого клана, потому что дети уходят по своим дорогам, ведущим их к не до конца осознанной борьбе, или к фанатизму во имя столь же не окончательно осознанной идеи, или к поиску благополучия и больших денег, в стремлении к которым покинул родное местечко сын водовоза Шмуле-Сендера. Они уходят не просто из тех мест, где родились, а из целостного мира, состоящего из быта, традиций, культуры, правил, в котором выросли и сформировались. Так вновь, на совсем ином витке исторической спирали, наступает время не собирать, а разбрасывать камни. Эта сила камня становится одной из выразительнейших метафор спектакля «Улыбнись нам, Господи»: к ним обращается, словно к надгробию жены, Эфраим перед тем, как отправиться в Вильно; их он яростно разбрасывает, узнав о поступке сына; камни явлены баней, в которой путники, обжигаясь, отмываются после значительной части путешествия; они становятся надгробием Авнера, умершего в дороге, - бедного Авнера с раздвоенным сознанием. Виктор Сухоруков играет его очень выразительно и сильно: бакалейщик, обнищавший после пожара, в котором погибла его семья, он как будто живет двойной жизнью - того Авнера, которого уже нет, и того, кто есть сегодня, сейчас, постоянно путая, где он нынешний и где вчерашний. Смерть для него лучше жизни, и она решена режиссером очень символично: Авнер отрывает от двери дома Эфраима доски, которые сам же и приколачивал, и уходит в растворившееся пространство, из которого льется свет, потому что, по словам Эфраима, «без смерти нет памяти, а память сильнее смерти»... Может быть, она, память, и есть свет?.. Неузнаваемым стал для меня в роли Эфраима Сергей Маковецкий - лишенный эмоций (лишь в одном эпизоде раздается его страшный, какой-то звериный вопль, когда, стуча молотом по камням, разбрызгивающим искры, он кричит о том, что смерть лучше жизни), собранный, сдержанный, глубоко в душе переживающий за сына, готовый ко всему, строгий, почти библейский персонаж. На протяжении всего спектакля ни на миг не выпадая из сложнейшего образа, Маковецкий блистательно ведет свою «партию», не нарушая законов ансамбля, а уверенно лидируя в нем. Так же, впрочем, как точно и ярко играют Юлия Рутберг (Козочка - сложнейшая пластическая роль), Виктор Добронравов (Хлойне-Генех, неожиданно для самого себя, кажется, присоединившийся к путешественникам), Григорий Антипенко, создающий таинственный, кажущийся почти мистическим образ «Палестинца» - молодого человека в длиннополом черном пальто и черной шляпе, с сосредоточенным и фанатичным лицом. Он оставил жену и детей, отбросил свое имя и идет в далекий Ершалаим, чтобы обрести там истинную жизнь. Его готовность преодолеть любые препятствия решается в спектакле любопытной метафорой - в эпизоде «бани» герой Антипенко стоит босыми ногами на раскаленных камнях и ничто не дрогнет в его лице. Он тверд и мужествен, и лишь напоследок припадет к ногам Эфраима с мольбой стать ему отцом и уйти с ним в далекую Землю обетованную. И эта мольба на миг расслабит словно окаменевшие черты лица прежде, чем «Палестинец» полезет вверх по отвесной стене и пропадет из глаз за ее краем... Несмотря на некоторые ритмические затянутости премьерного спектакля, он воспринимается на одном дыхании - взволнованном, соучаствующем, потому что перед нами подлинная театральная притча, насыщенная метафорами, пропитанная стихией камня и воды (когда персонажи прибывают, наконец, в Вильно, их встречает некая, сегодняшним языком выражаясь, санитарная бригада с дезинфицирующими шлангами и обливает с ног до головы водой, пока остальные члены этого сообщества разбирают те чемоданы, комоды, узлы, из которых состояла телега путешественников). И на месте телеги возникает окруженная зажженными свечами большая фотография - из тех, знакомых каждому, старинных семейных фотографий, на которых все были в строгом порядке размещены по рядам. Шмуле-Сендер (к сожалению, Евгений Князев уступает пока другим главным героям спектакля) и Эфраим бросаются к этой фотографии, цепляются за нее, почти повисают, а она, словно мираж, словно память, медленно вращаясь, уплывает вверх, заставляя вспомнить слова старого раввина, к которому перед поездкой приходил Эфраим: «Наша родина - память, в ней мы живем...» И как бы ни был труден этот спектакль (а он труден, потому что заставляет всерьез задумываться над очень и очень многим, и многое пережить в себе), он невымышленно нужен сегодняшнему зрителю: ведь только через боль можно преодолеть боль. А для меня еще чрезвычайно важной оказалась та связь времен, что протянулась более чем через полвека, связав книгу детства с непростым сегодняшним временем разбрасывания камней... Наталья Старосельская
oksve: Григорий Антипенко, создающий таинственный, кажущийся почти мистическим образ «Палестинца» Интересный отзыв.
RATANN: http://telekanalteatr.ru/teatr-im-vaxtangova-spekatakl-ulybnis-nam-gospodi.html Интервью на фоне спектакля > Театр им. Вахтангова. Спектакль «Улыбнись нам, Господи» http://www.youtube.com/watch?v=AK-U0amXpos
RATANN: http://www.rg.ru/2014/05/19/maximov.html Автор статьи был на спектакле, в котором не играл Г.А., но, тем не менее, статья очень хорошая. Поговори со мной, театр Текст: Андрей Максимов (писатель, член Академии Российского телевидения) 19.05.2014, 00:03 Уже почти с самого начала, с того момента, когда начинает говорить человек, и ты понимаешь: он страдает, а почему понимаешь - не ясно; так вот, с этой самой второй минуты после открытия занавеса становится очевидно, что про этот спектакль наверняка захочется написать... Театр имени Вахтангова. "Улыбнись нам, Господи" по произведениям Г. Кановича. Режиссер - Р. Туминас. Художник - А. Яцовскис. Костюмы - А. Яцовските. Композитор - Ф. Латенас. А потом вдруг понимаешь: это вовсе не спектакль никакой. То есть это выдающийся спектакль, грандиозный. Только не спектакль. И не просто сценическое действо. И даже не исповедь. Это знаете - как? Это как будто открыли волшебным театральным золотым ключиком неведомую дверку, а за ней - сидят люди и говорят о самом главном. О самом-самом таком, о чем мы говорить стесняемся, но непременно мучительно думаем, потому как люди. И все это расцвечено немыслимыми, ежеминутными режиссерскими придумками. Это как называется? И поэтому все театральные, известные критикам незолотые ключи разбора спектакля здесь не работают. Актеры играют так-то, этот не дотягивает, зато тот - ура! Сценография прекрасна, музыка замечательна... Не-а. Мимо все. Не потому мимо, что неправда, а потому, что выпадающий из общего ряда спектакль нельзя втискивать в общепринятые рамки разбора. И тут я поймал себя на том, что, явно желая о постановке сказать, хочу написать письмо постановщику Римасу Туминасу. Потому что "Улыбнись нам, Господи!" располагает не к оценочной критике, а к беседе. (Кстати, что называется "по жизни" - излюбленному моему жанру). Дорогой Римас Владимирович!.. Так бы я начал и запнулся о слово "дорогой". Мол, имею ли право? Права не имею. Но начал бы именно с этих слов. И вот почему. Дорогой Римас Владимирович! Посмотрев спектакль, я понял, что Вы - дорогой для меня человек, хотя я и видел Вас в жизни считаное число раз. Потому что Ваши спектакли позволяют иначе взглянуть на жизнь. А как еще обращаться к тому, кто делает такое? Первым делом я хочу сказать Вам "спасибо" за то, что сегодня театр Вахтангова задает определенный уровень. Мы как-то запутались в бесконечных разговорах про грязь в осовременивании классики, а Вы указываете путь. Ваш спектакль напоминает истину, над которой не издевался разве что ленивый: "Театр - храм", то есть такое место, в котором нужно заниматься не дешевой публицистикой, а думать о самом главном. Потому как дешевой публицистики у нас полно, а о самом главном непонятно где и можно подумать. Что Вы делаете со своими артистами, Римас Владимирович, это возможно объяснить? Нет, можно, конечно, сказать, что Маковецкий, Князев, Сухоруков, Рутберг, Добронравов, Попов играют хорошо. Можно даже сказать, что они играют гениально. Только это ничего не объясняет. Потому что они не играют. И пошловато-критическое слово "живут" - здесь тоже не подходит. Когда долго, невероятно долго и абсолютно невероятно молчит Маковецкий - кажется, что он думает о чем-то своем. И Сухоруков - артист с абсолютно звериной органикой - про свое рассказывает. И Князев мечется, свою боль выплескивая. И Рутберг играет бессловесную козочку так, что в нее влюбляешься сразу и навсегда - не в козочку, замечу, а в актрису. Молодые Добронравов и Попов существуют так, что кажется, эти молодые люди ищут что-то важное в этой жизни и нас призывают поучаствовать в этих поисках. Как так может быть, Римас Владимирович? Объясните. Я - очень опытный театральный зритель, я чего только не видел... Но то, что получается у Вас, - это нечто совсем отдельное. Какое-то исповедальное актерское существования, когда на сцене - и герои спектакля, и просто люди. А еще хочу сказать Вам: спасибо за то, что возвращаете на сцену слово. Сегодня ведь как? Ставят спектакли вообще без пьес. Или требуют, чтобы герои говорили, как в жизни, словно надеясь, что зритель перепутает театр и жизнь. А в Вашем спектакле звучит Слово. Вот так вот именно - с большой буквы. И зритель следит не за сюжетом, а за мыслью. Следит - банально, но справедливо говоря, - затаив дыхание. Вообще-то в спектакле есть сюжет и даже интрига. Дело происходит до революции. Человек по имени Эфраим Дудак узнает, что его сын совершил покушение на губернатора Вильнюса. Вместе со своими друзьями он уезжает из местечка, чтобы попасть на суд над сыном. И знаете, что я Вам скажу, Римас Владимирович? Это совершенно поразительно и очень правильно, что Вы не доводите интригу до конца: мы так и не узнаем - встретятся отец и сын или нет, повесят юного революционера или помилуют... Потому что спектакль про другое. И когда один из персонажей говорит, что родители и дети всегда живут на разных берегах, - это главное. Остальное - детали. Почему у деревьев, облаков, волков нет нищих, а у людей есть? Почему в нашем мире мыслей мало, а пуль много? И волки, так похожие на погромщиков... И цыганская девочка, невероятно танцующая посреди огромной вахтанговской сцены... И герои спектакля... И бесконечная, молчаливая - не оторваться - сцена смерти одного из героев... И абсолютная тишина зала, взрывающаяся долгими аплодисментами... И еще... И еще... Фразы и сцены перемешиваются в голове. Не для того, чтобы это критически оценивать. А для разговора с самим собой и с жизнью. Спасибо, Римас Владимирович!
Админ: RATANN Статья написана замечательно. Сразу видно, что спектакль очень понравился автору. Анна, спасибо!
RATANN: http://teatron-journal.ru/index.php/item/2324-ulubnis Среда, 21 Май 2014 13:37 Повозка жизни Историю еврея, отправившегося в Вильнюс ради встречи с арестованным сыном, Римас Туминас впервые поставил в 1994 году в Вильнюсском Малом театре. Спектакль "Улыбнись нам, Господи!" побывал во многих городах мира и стал участником различных престижных фестивалей. Ту постановку называли легендарной. Притчевый язык, вечные вопросы о вере, счастье, свободе, одиночестве и отчаянии не могли оставить зрителей равнодушными. Спектакль, премьера которого прошла в театре Вахтангова, также основан на романах Григория Кановича "Улыбнись нам, Господи" и "Козленок за два гроша". Двадцать лет спустя Римас Туминас вновь хочет обратиться к тем темам, которые продолжают волновать и беспокоить. Через весь спектакль проходит сквозная мысль о дороге. По сюжету это путь по литовским лесам к Вильнюсу, однако на сцене он превращается в бесконечное движение вне пространства, когда исходная точка забывается, а конечная не знает своего предела. Три путника, волей судьбы сведенные вместе, передвигаются на телеге, наполненной сундуками, чемоданами и прочей домашней мебелью: серьезный и мудрый Эфраим (Владимир Симонов), беспокойный водовоз Шмуле-Сендер (Алексей Гуськов) и нищий погорелец Авнер Розенталь в исполнении Виктора Сухорукова. Самым глубоким и противоречивым получился как раз образ Розенталя. В прошлом владелец лавки, он потерял все свое имущество, и в мыслях постоянно возвращается к тем счастливым временам, когда счастье казалось таким близким и достижимым. Нелепый, с искренней улыбкой и детской непосредственностью он пытается скрыть свою боль и не может не вызывать сострадания. Каждый персонаж погружен в свои грезы, от чего реальные события и люди чудесным образом преображаются в образы-символы. Так козочка Эфраима с колокольчиком на шее (Юлия Рутберг) напоминает о родном доме и преданной любви. Палестинец (Григорий Антипенко), появившийся из ниоткуда, становится на своем пути в Иерусалим временным попутчиком друзей. Со скрипкой в руках он движется к призрачной цели, сомневаясь в возможности ее достижения. Поступки героев нельзя объяснить, как невозможно поставить вопрос: "Зачем?". Мы узнаем о заветной мечте водовоза Шмуле: иметь на могильной плите надпись "мистер". В области чувств действуют свои законы и их нельзя объяснить холодным разумом. Спектакль "Улыбнись нам, Господи!" Римаса Туминаса выпадает из привычных рамок, в него лишь можно погрузиться как в реку и отправиться по течению к финалу. Скупой свет Майи Шавдатуашвили и меланхолическая музыка Фаустаса Латенаса будут направлять этот водный поток. Визуальный мир, который придумал художник Адомас Яцовскис, построен на самых простых деталях: вода, зерно, дерево. Словно в картинах Шагала предметы будут искривляться, обретая новые смыслы, но от этого не менее глубокие и понятные одновременно. Великое путешествие оборвется неожиданным образом. Люди в униформе обольют приехавших в Вильнюс дезинфицирующим раствором. Но смерть не есть итог пути. Перед зрителями среди звездного неба предстанет храм-синагога. Возможно, путешественники дождались светлой улыбки, и их скорбь не перейдет в вечность. Это еще один вопрос, на который никто не сможет дать точного ответа. Чья-то повозка жизни подошла к концу, но за ней будут идти следующие. Спектакль о евреях превращается в историю о судьбе всего человечества и еще раз напоминает нам о том, что уничтожить человека можно, но никакая сила не сможет заставить отказаться человека от свободы и надежды на счастье.
ElenaA: Очень хорошо написано Профессионально и душевно. И предыдущие статьи тоже написаны с чувством. Прочитала, почему-то, только сейчас. Спасибо, Анечка, что находишь такие умные, глубокие рецензии
RATANN: На сайте театра появился состав исполнителей на 16 июня http://www.vakhtangov.ru/shows/ulybnis_nam "Улыбнись нам, Господи!" 16 июня 19:00 Действующие лица и исполнители: Эфраим Дудак Владимир Симонов Шмуле-Сендер Лазарек Алексей Гуськов Авнер Розенталь Виктор Сухоруков Козочка Юлия Рутберг «Палестинец» Григорий Антипенко Юдл Крапивников Александр Рыщенков Рабби Авиэзер Евгений Федоров Хлойне-Генех Виктор Добронравов Иоселе-Цыган Виталийс Семеновс Хася, его жена Виктория Лукина Нехама, дочь рабби Авиэзера Нино Кантария Фейга, жена Шмуле-Сендера Лидия Константинова Спутницы Крапивникова Лилия Гайсина Татьяна Казючиц Конвоир Андрей Злобин Жители местечка Мишкине Михаил Воронцов Виктор Зозулин Евгений Карельских Анатолий Меньщиков Агнесса Петерсон Евгений Федоров Мазурики, волки, рекруты Анастасия Асеева Лилия Гайсина Алексей Гиммельрейх Андрей Злобин Татьяна Казючиц Нино Кантария Мария Костикова Анна Кривошлыкова Анастасия Лукьянова Дарья Одинокина Юрий Поляк Виталийс Семеновс Александра Черкасова Владимир Шульев Павел Юдин 16 июня спектакль "Улыбнись нам, Господи" приурочен к Юбилею автора: Григорию Кановичу 9 июня исполнилось 85 лет. http://www.vakhtangov.ru/news/2254
RATANN: http://www.vakhtangov.ru/shows/ulybnis_nam 4 июля 2014 г. в спектакле роль "Палестинца" исполняет Григорий Антипенко.
Админ: RATANN Анна, спасибо!
RATANN: "Улыбнись нам, Господи!" 04.07.14 Второе мое посещение спектакля. Несколько другой состав: В. Симонов и А. Гуськов, но, при этом, неизменные и незаменимые В. Сухоруков, Ю. Рутберг, В. Добронравов, ну, и наш Григорий Александрович. И поняла я очень четко, что это чудо, созданное Р.Туминасом, очень важно посмотреть неоднократно, с первого раза нет возможности уловить и понять всю смысловую глубину спектакля, осознать и продумать все, что говорят и делают герои на сцене. Все действие представлено в темных и мрачных тонах, но, несмотря на холодность и безысходность мира, созданного на сцене, он наполнен теплом, человеческой надеждой , стойкостью и, пусть и призрачной, верой в светлое будущее.. Этот спектакль не о евреях, он о всех нас, о разобщенности поколений, о непонимании друг друга, и еще о том, что только в дороге наша жизнь, а, приехав к пункту назначения, мы с этой жизнью прощаемся. Эфраим Дудак, Шмуле-Сендер, Авнер Розенталь - измучены не только старостью, но и жизнью вообще.. … И вот Эфраим Дудак молчит, Шмуле-Сендер прячет свою горечь за ехидной усмешкой, а Розенталь – за клоунской маской… Им уже ничего не изменить в этой полуразрушенной жизни, и осознание этого гонит их вперед, в дорогу, а дорога и придает им силы и желания жить, невзирая ни на какие беды и невзгоды. Они верят, что смогут все исправить, вразумить непутевых детей и помочь им. Если Господи им улыбнется… На сцене- не прикрытая занавесом, еще до начала спектакля, видна груда камней, которые тоже становятся молчаливыми героями спектакля. Сначала к ним обращается, словно к могиле жены, Эфраим Дудак , прощаясь с ней перед дальней дорогой, затем он яростно разбрасывает камни, узнав о поступке сына; во втором действии камни представляются баней, в которой путники, словно очищаясь от всех грехов, отмываются , остановившись в пути. А потом они становятся надгробием Авнера, умершего в дороге, - бедного одинокого Авнера с раздвоенным сознанием. И на этих камнях теперь лежат нехитрые пожитки Розенталя : ключи от несуществующего дома, полуразбитые очки, старая ручная мельница – все, что осталось у него от другой жизни, и что он взял с собой в дорогу. Виктор Сухоруков играет роль Авнера очень выразительно и сильно: бакалейщик, потерявший все и обнищавший после пожара , будто живет двойной жизнью - того Авнера, которого уже нет, благополучного и довольного жизнью, и того, кто есть сегодня, нищего и больного – и постоянно путает, где он нынешний и где вчерашний. Смерть для него лучше жизни, и в спектакле она показана очень символично: Авнер отрывает от двери дома доски, которые сам же и приколачивал, и уходит в эти двери, ставшие вдруг вратами в рай, из которых льется свет. Не зря мы говорим об ушедших "светлая память", наверно. Память и есть свет… Несколько слов об образе Хлойне Генеха в потрясающем исполнении В. Добронравова. Образ этот, как мне видится, создан Р. Туминасом, чтобы немного облегчить восприятие этого глубокого философского спектакля. Ужимки, мимика, анекдоты - все это позволяет зрителю на секунду расслабиться, рассмеяться и отвлечься от предчувствия безысходности. И сыграна роль бесподобно. И "Палестинец"… Его образ полон несгибаемой воли, энергии и мужества.. В своей фанатичной вере он находит сопротивляемость боли и сомнениям, и, в отличие от всех героев, что смиренно движутся навстречу своей судьбе, действует ей наперекор. Палестинец появляется в первом действии спектакля дважды, когда идет навстречу толпе, и буквально "продирается" сквозь нее, стремясь быть не таким как все. Он иногда оглядывается назад, на беснующуюся толпу, словно раздумывая, не покориться ли неизбежности, будучи вовлеченным в хоровод пляски, но безграничная вера заставляет его сопротивляться общему течению и искать новую жизнь – без рабства и без страха… И опять камни начинают играть свою молчаливую роль - во втором действии, в эпизоде "бани". Герой Григория стоит босыми ногами на раскаленных камнях и перекидывает камень из одной руки в другую, словно примериваясь, сможет ли он противостоять горькой доле и выдержать весь путь. И ничто не дрогнет в его лице. Он тверд и непреклонен. И, лишь прощаясь, он бросается к ногам Эфраима , молит того стать ему отцом и уйти с ним в далекую Палестину, к свободе. Эта мольба на миг расслабляет словно окаменевшие черты лица, изменяет монотонный голос, и перед нами предстает такой же страдающий и несчастный человек, как и все герои спектакля Вся его фигура, наполненная, я бы сказала, мистикой, освещает спектакль светом надежды. Уж он дойдет в Ершалаим, скинет с себя рабство и обретет новую жизнь, равно как и новое имя. Он в это верит. А это главное. Все действие воспринимается на одном дыхании - соучаствующем и сочувствующем. В финале, после "дезинфекции", на месте телеги, уничтоженной новой жизнью, возникает окруженная зажженными свечами большая старинная фотография - из тех, на которых все еще были вместе, и что знакомы каждому.. . Шмуле-Сендер и Эфраим бросаются к этой фотографии, стараются удержать ее, а она, словно мираж, словно память, тает на глазах, уплывая вверх. А ведь память, по замыслу авторов – это и есть родина… Этот спектакль метафоричен, философичен и, прежде всего, труден, он заставляет задуматься над очень многим, заставляет пережить в себе боль и сочувствие, скорбь и вечную горькую иронию жизни. Но этот спектакль необходим современному думающему зрителю : он дает подсказки к ответам на очень многие вопросы, показывая правильный путь в жизни. Это размышления режиссера о судьбе всего человечества, о вечной дороге и о повозке жизни, в которой каждый везет свой скарб воспоминаний. Согласна с чьим - то замечанием, что это напоминание авторов зрителю о том, что никакая сила не сможет заставить человека отказаться от мечты о свободе и от надежды на счастье. А вот уничтожить человека можно…
Админ: RATANN Анна, спасибо большое за интересный отзыв! Очень замечательно написано.
Polina: RATANN , спасибо! Очень вдумчивый отзыв. Для меня очень полезный, так как свой я еще не написала. Все еще обдумываю. Спектакль очень сильный и действительно философичный. Я бы даже сказала обращенный к духовному началу человека. Хочу, прежде чем написать отзыв, прочесть Кановича. Мне кажется, что для Туминаса особую роль в этой притчи играет Палестинец. Как мне сказали, этот образ значительно обогащен по сравнению с оригиналом. Палестинец очень отличается от других персонажей и ни одного слова всуе не говорит. И мне кажется, Палестинец - это не просто религиозный фанатик, - это режиссерский посыл зрителю. И мне очень хочется его разгадать.
ElenaA: RATANN Анечка, спасибо за такой обстоятельный, хороший отзыв! Только ты ничего не написала про главных героев: Эфраима и Шмуле Сендера, какой состав удачней, на твой взгляд? Да, пока, наверное, не посмотришь спектакль, не поймёшь, для чего введен персонаж Виктора Добронравова? Почему изменен Палестинец?... Надо смотреть RATANN пишет: Все действие представлено в темных и мрачных тонах, но, несмотря на холодность и безысходность мира, созданного на сцене, он наполнен теплом, человеческой надеждой , стойкостью и, пусть и призрачной, верой в светлое будущее.. В романе автор темные и мрачные тона жизни не перегустил, у него мир не холодный и не безысходный, он просто разный, он такой, какой есть. На примере главного героя, писатель показал жизнь без прикрас, вложил в роман много философии, интересных размышлений. Ведь жизнь Эфраима не была одним черным пятном: он жил, любил, растил детей... Трагичной оказалась его старость: одиночество (он потерял не только жен, одного за другим потерял сыновей, то есть надежду)... и все-таки надежда к нему возвращается, он умирает с сознанием того, что на пепелище его потерь пустил корни маленький росточек жизни - его внук. Потрясающий момент в конце романа, когда Эфраим свел до минимума общение со своим другом, Шмуле, повторяя слова: "у меня мало времени, я должен успеть..." Но это в романе, а спектакль я еще не смотрела. И какие акценты поставил режиссер мне еще предстоит разгадать. Но вот с этим я согласна: RATANN пишет: только в дороге наша жизнь, а, приехав к пункту назначения, мы с этой жизнью прощаемся. Спасибо, Анечка!
Админ: Фото с поклонов спектакля "Улыбнись нам, Господи", автор Вадим Наумов
Админ: Фрагменты из спектакля "Улыбнись нам, Господи" Фрагмент 1 Фрагмент 2 Фрагмент 3 Есть ещё видео с поклонов, но выложу чуть позже... не успеваю.
полная версия страницы