Форум » Прочее » Одною Музою хранимы... » Ответить
Одною Музою хранимы...
Arwen: Люди не приходят в нашу жизнь случайно, Хоть порой дивимся мы судьбе. А она, плутовка, вроде бы нечаянно В нашу Жизнь приводит нужных нам людей. Все они, какими бы ни были, Оставляют в наших Душах след... [more]Автор: Тамара Арушанова[/more] Актерская профессия прекрасна и опасна тем, что приводит актера в жизнь множества людей. И если актер талантлив, его "даже за плечи не вытолкнуть из памяти" и из жизни. Мы с тобой - яркий пример этому. А что происходит, когда талантливые актеры, режиссеры, операторы... сталкиваются в одном театральном или кинематографическом проекте? Ты права - из искр возгорается пламя! И рождается ЧУДО: спектакль или фильм, заставляющий зрителя смеяться и плакать, любить и ненавидеть, падать в бездну отчаяния и взмывать на крыльях надежды, позволяющий заглянуть в себя и изменить что-то в своей жизни.... Но дороги профессии извилисты... Закончен проект, и пути актеров расходятся. Надолго ли? Не знаю. Может, навсегда. Но каждый из них унесет с собой воспоминания о напряженной совместной работе на сцене или в кадре и о кратких минутках передышки, о жарких творческих спорах и взаимопонимании без слов... А может быть, будет помниться просто удовольствие общения с интересным человеком. И каждый из них - вольно или невольно - оставит след в душе друг друга. Как складывается жизнь и актерская судьба тех, кто был рядом с Григорием Александровичем на съемочной площадке и на театральной сцене; тех, кто согревался теплом его души и поддерживал Григория в трудную минуту; тех, с кем он делился своими замыслами и чью точку зрения уважал; тех, для кого он был важен и кто был значим для него... Чем сейчас живут замечательные люди, создававшие вместе с Григорием Александровичем Спектакли и Кинофильмы? И кто сейчас работает рядом? Одною Музою хранимы.... © "Мне пока везет, то есть, во всяком случае, я работаю с людьми талантливыми и интересными" /Г. Антипенко
Arwen: Держать удар! Профессия актера - это не только аплодисменты, цветы и поклонники. Иногда она преподносит такие сюрпризы, что просто диву даешься, как у актера хватило выдержки, такта, мужества вынести все с честью и не "ударить лицом в грязь". Казус обернулся экспромтом В филармонии прошел творческий вечер Юлии РУТБЕРГ. В программе концерта было заявлено: "Фаина Раневская. ХХ век". Зал, в котором не было свободных мест, предвкушал неординарный рассказ об одной из величайших актрис ушедшего века. Выйдя на сцену, Юлия Рутберг попыталась отшутиться, объясняя, насколько неожиданным было для нее узнать уже здесь, в Нижнем, что ее выступление заявлено как рассказ о Фаине Георгиевне. Сама она планировала провести свой творческий вечер, дополненный фрагментами из моноспектакля "Вся эта суета". Правда, вторую часть артистка со сцены, увы, не озвучила, и зритель понял это, что называется, по ходу действия. Что и привело не к самым приятным для Рутберг последствиям. Еще в самом начале своего вечера госпожа Рутберг предложила от сценического монолога плавно перейти к диалогу и пообщаться при помощи записок. Пока эти самые записки сочинялись, актриса рассказывала, с каким музыкальным инструментом себя ассоциирует, о мистическом, но удачном для нее числе 13, делилась своими школьными воспоминаниями и тем, как в течение трех лет пыталась поступить в знаменитую "Щуку". Цитировала Иосифа Бродского и Вадима Левина, исполняла песни на французском и английском языках. Зрители же в зале вели себя по-разному: одни, поняв, что о Раневской им здесь более ничего не услышать, уходили, другие решили высказать свое недоумение актрисе в лицо. Например, такой запиской: "Ужас! Зачем нам эта отсебятина?! Мы пришли на программу о Фаине Раневской!". Подобных записок за первый час творческого вечера было прислано немало. Уже в гримерке, общаясь с журналистами, Юлия Рутберг подчеркнула, что, несмотря ни на что, гордится сегодняшним спектаклем. "Фаина Георгиевна - бесконечно дорогой для меня человек. Получилось, что сегодня мои верность и преданность этой актрисе прошли испытание, и я считаю, что я ни на йоту ее не посрамила и выдержала удар!" - таковы были слова расстроенной, но несломленной гостьи Нижнего. Выяснилось, что руководство Нижегородской филармонии в случившемся казусе неповинно. Директор филармонии Ольга Томина показала Юлии Рутберг факс, отправленный накануне ее администратору. В нем оговаривалась тема вечера. Но почему- то с этим фактом актрису в Москве не ознакомили. Расставаясь с Рутберг, журналисты, не сговариваясь, пожелали ей забыть неприятный инцидент и не лишать нижегородскую публику новых программ. _________ Марина УСПЕНСКАЯ. 19 декабря 2006 г. ИСТОЧНИК Это старая история. Но рассказала я о ней по двум причинам: во-первых, эта история - еще один штрих к характеру коллеги Григория Юлии Рутберг; во-вторых Фаина Раневская снова возвращается в жизнь актрисы самым приятным образом: Олеся Судзиловская снимается в роли Любови Орловой Опубликовано: 14 октября 2013 Началась работа над фильмом под рабочим названием «Орлова и Александров». Главную роль играет актриса Олеся Судзиловская. Правда петь за нее будут профессиональные исполнительницы, ведь Любовь Орлова пела профессионально. Но несколько партий споет сама Судзиловская. Отбор исполнительницы главной роли был сложным, Орлова кроме драматического таланта, прекрасно играла характерные роли, могла петь и танцевать. На роль Александрова утвердили Анатолия Белого, который похож на мужа актрисы. Сейчас трудно понять и представить себе те времена, когда прямо со съемок фильма «Волга-Волга» был арестован и расстрелян оператор, друг Александрова Владимир Нильсен, арестовали и автора сценариев двух комедий Николая Эрдмана. Вождя народов, большого поклонника Орловой, играет Евгений Князев, ректор «Щуки», легендарную Фаину Раневскую сыграет Юлия Рутберг, Леонида Утесова Николай Добрынин, пролетарского писателя Максима Горького - Андрей Смоляков. Сложности возникают во всем. Целая команда колдует над прическами и макияжем, костюмы 30-40 годов прошлого века нашли на чешской студии «Баррандов», Музей ретроавтомобилей на Рогожском валу предоставил свои уникальные авто. Снимая фильм о жизни и творчестве супружеской пары, невозможно не показать работы их над фильмами, жизни в Москве того времени. А вот это оказалось очень непросто. Если современный транспорт с улиц можно как-то удалить, то даже сохранившиеся с того времени дома избавить от пластиковых окон, висящих на фасадах кондиционеров, проглядывающих тут и там более современных построек сложно. Да и асфальта на проезжей части улиц тогда не было. Высотки на Котельнической набережной еще не было, а Храма Христа спасителя уже не было. Можно по-разному относиться к творчеству Любови Орловой, но это тоже часть истории страны, явление по-своему уникальное. Поэтому забывать это прошлое нельзя. ИСТОЧНИК
ElenaA: Arwen спасибо, очень интересно Рада за Олесю, надеюсь, фильм получится интересным и качественным
RATANN: http://www.muzcentrum.ru/orfeus/programs/issue4586/ Юлия Рутберг: «Артист должен быть крепким…» На радио «Орфей» продолжаются встречи с Юлией Рутберг. Заслуженная артистка России рассказывает о своих театральных ролях. Сегодня, играя практически моноспектакль, она выходит на сцену Театра Вахтангова в трагической роли мифологической царицы, матери-детоубийцы Медеи. О том, как она пришла к этой работе, и почему ее не страшат сильные образы, актриса рассказывает в программе… Юлия Рутберг: «Мне не страшно проживать эту роль. В отличие от того, что мне зачастую предлагают в кино, здесь очень много подлинности. Я ведь не отождествляю себя с ней, и я истекаю клюквенным соком, а потом встаю и кланяюсь. Меня многие спрашивают: “Как вы всё это выдерживаете?”, “К вам, наверное, нельзя подходить после спектакля?”, “Да вам после такого надо семь дней спать, девять дней есть…”. А у меня на следующий день опять «Медея». И я очень счастлива тому, что я не “тонкая рябина”, а дубок – крепкий дубок. Мне вообще кажется, что артист должен быть крепким. Помню, поначалу, когда спектакли шли подряд, было неимоверно трудно – организму пришлось сделать колоссальную выброску. Но это моя профессия – я к этому шла и я этого хотела. Я хотела, чтобы люди плакали, чтобы люди думали, чтобы они ждали от театра не развлечения и услады – в конечном итоге, не официанты же артисты!..» Много лет работая в театре, Юлия откровенно признается, что на сцене слушается режиссера беспрекословно: «Для меня режиссёр – величайшая фигура и бог, – говорит артистка, – Я никогда в жизни не позволила себе сказать “Нет, ну что вы, этого я делать не буду!”. На самом деле это такое внутренне хамство и даже жлобство!». Впрочем, с режиссёрами Юлии по жизни повезло: ей посчастливилось работать с такими известными постановщиками, как Роман Виктюк, Гарий Черняховский, Владимир Мирзоев, Андрей Жолдак, Петр Фоменко. У великого Петра Наумовича Юлия была занята в вахтаноговских спектаклях «Государь ты наш, батюшка» (1991) и одной из последних работ режиссера в этом театре – «Пиковая дама» по Пушкину, который до сих пор остается в репертуаре актрисы. О том, что это были за встречи, и чему её научила школа Петра Фоменко, заслуженная артистка Юлия Рутберг рассказывает в самой душевной программе на радио «Орфей» – «Нездешние вечера»…
voshod442: Девочки интервью старое 2009 года но на мой взгляд интересное Если уже было дико извиняюсь http://www.newizv.ru/culture/2009-06-19/110599-aktrisa-julija-rutberg.html Актриса Юлия Рутберг: «Люди культуры не умеют драться» Имя Юлии Рутберг прочно ассоциируется с Театром им. Вахтангова – одним из немногих художественных коллективов Москвы, артисты которого всегда остро чувствовали перемены в российской культуре. Однако уходящий сезон был отмечен и целым рядом нелепых скандалов. О собственных переживаниях по поводу инцидентов в консерватории, Третьяковке и ГИТИСе Юлия Рутберг рассказала в интервью «Новым Известиям». Но началась наша встреча с разговора о милосердии: недавно редакция газеты «Новые Известия» и журнала «Театрал» совместно с друзьями и партнерами провела в Доме актера благотворительный аукцион, средства от которого были перечислены двум девочкам, проходящим лечение в Морозовской детской больнице. Одной из участниц этого аукциона стала и Юлия РУТБЕРГ. – Юлия, я не раз видел вас на подобных мероприятиях, и вообще, о вас часто говорят как о человеке, для которого добрые поступки превыше всего. – Потому что, на мой взгляд, сейчас катастрофически не хватает добра. Мы живем в эпоху вакханалии какого-то цинизма, черствости, абсолютной бесчеловечности людей по отношению к себе подобным. Вот странно, в XXI веке – не в военное время! – люди так жестоки друг к другу... Я предпочитаю не перечислять благотворительные акции. Мне кажется, что если человек принимает в этом участие, то он делает это молча и так, как ему велит сердце. Если ты занимаешься только благотворительностью и ничего не зарабатываешь, то ты дурак. Если ты занят только наживой и только обогащением, то ты скряга и несчастный человек. А если у тебя есть возможность зарабатывать деньги и при этом не забывать о нуждающихся, то это самый верный путь. – В этом театральном сезоне внезапно ушла из жизни Маргарита Эскина, без которой по-прежнему невозможно представить Дом актера… – Вы знаете, умерло огромное государство. Потому что та территория, которую создала Эскина в Доме актера, это было отдельное государство, которое существовало по своим законам. Там культивировалось добро, там нормой жизни была помощь. Это был странноприимный дом, где Маргарита Александровна привыкла, что артисты в массе своей живут бедно. Кто бы ни приходил, его обязательно кормили. Без бутерброда, без печенюшки, без кексика из ее кабинета не выходил никто. Удивительно, как она любила людей. Вот так вот подумать: ведь мы ей не были прямыми родственниками, но она наше поколение отчасти вырастила. А теперь мы потеряли то место, где нас любили всякими: успешными и неуспешными, нас любили безработными и на пике славы, грязными и чистыми, нам помогали, когда у нас болели дети и родители. Маргарите Александровне до всего было дело. Любой вечер, круглая дата, творческая встреча… Это было для нее так важно. Если звонила Эскина и говорила, что нужно сделать номер, спеть песню или поздравить, то это воспринималось с радостью. Эскина олицетворяла собой нормального, интеллигентного человека. Сегодня таких людей, к сожалению, все меньше. Вы говорите, что смерть ее была внезапна. Нет. Незадолго до смерти она поехала с коллегами в Германию, и ей позвонили, сказали: «Срочно возвращайтесь». Она ответила: «Я не могу бросить артистов». Терпела жуткие боли, но раньше срока не вернулась. Назвать это героизмом? Да. Но для нее это было нормой. И сама она не любила таких громких слов в свой адрес… Мы так устроены, что не понимаем тех моментов, когда счастливы. Мы их не фиксируем. Просто счастливому человеку не до этого. Мне казалось, например, что всегда рядом будет Алла Александровна Казанская, что она и доказывала, когда мы выходили с ней вместе на сцену. Ей было 88 лет, но она всем своим существованием говорила, что никогда не покинет вахтанговскую сцену. Она прекрасно знала, как незаменима для нас – ее учеников – и как незаменима для своей семьи. – Год назад она ушла из жизни. И, к сожалению, ее уход стал не столь заметен: было мало публикаций и телепередач. Возможно, я ошибаюсь, но в широкой публике у Казанской не было той медийности, какую сегодня принято ждать от артиста… – Она бы съежилась, если бы услышала все это. У нас все медийные лица не годятся Алле Александровне не то что в подметки, а ногтя ее не стоят. Потому что это та женщина, которой посвятил вальс Хачатурян; в которую был влюблен Алексей Толстой, когда она играла Нину в «Маскараде», и Нине в «Маскараде» посвящен вальс Хачатуряна. Она была очень близким другом и отчасти ученицей Алексея Дикого. Она была возлюбленной Рубена Николаевича Симонова и была его женой в очень юном возрасте. Я уж не говорю о том, что она была женой Бориса Барнета – этого совершенно необыкновенного, грандиозного режиссера. Алла Александровна – олицетворение редчайшей игры природы, немыслимой красоты и абсолютного ума. Я такие сочетания видала мало в жизни. Она была необыкновенно красива. Не буду перечислять известных людей, которые на коленях стояли около ее двери, потому что многих из них уже нет на свете... Алла Александровна оказалась прекрасным долгожителем. В прошлом году она почувствовала, что находится в финале, и в больнице уже попросила, чтобы прощание с ней было в училище. Щукинское училище на данном этапе жизни было ей дороже, чем театр. И какое светлое было прощание. Мы давно уже между собой называли ее Казанская Божья матерь. Потому что она для своих студентов была оберегом. Она нас кормила в буквальном смысле слова. Она специально приглашала репетировать домой тех, кто не москвичи, чтобы накормить. Она зимой отдавала свои пальто тем девчонкам, которым не в чем было ходить. Когда Аня Мясоедова уезжала во Францию, Казанская отдала ей самый лучший костюм своей дочки Оли Барнет, потому что понимала, как Ане придется нелегко. И кстати, Аня только ей сказала, что собирается сбежать во Францию. Не знаю, что это за порода людей, которые сегодня уходят. Но понимаю, мне необыкновенно повезло, что их всех застала. Я была с ними вне формальных отношений, потому что помимо моих родителей именно эти люди оказали на меня невероятное влияние. – Если в прошлом году театральное сообщество пыталось отстоять Дом актера, который несправедливо отбирали чиновники, то в этом году аналогичных ситуаций в культуре было больше. Это и смена ректора в консерватории, и «проводы на пенсию» директора Третьяковской галереи, и отставка ректора ГИТИСа… Вам не кажется, что, как говорил классик, надо что-то надо поправить, и не только в консерватории? – Безусловно, в обществе не все в порядке по отношению к культуре, и об этом надо кричать SOS. То, что сделали в ГИТИСе, – это просто рейдерский захват власти… По каждому пункту: как это было сделано и кого назначили – это абсолютный беспредел. Каждый шаг – нарушение закона. Я никак не могу понять: для кого в этой стране законы? А что творилось в прошлом году с Домом актера?! Это абсолютное беззаконие. К счастью, благодаря общественности это все дошло до президента. Если бы у нас у всех была возможность звонить в Кремль и говорить: «Товарищ президент, беспредел-то какой происходит...» У меня такое ощущение, что государство превращается в «зону», а культура – как самое уязвимое – страдает первой. Люди культуры не умеют драться. Они умеют драться только словом или поступком. И что творят с людьми, которые положили свою жизнь служению искусству? В той же консерватории вон что произошло! Так вот, задуматься: это ведь все духовные святыни. Третьяковка, консерватория, ГИТИС… А конфликт в Союзе кинематографистов?! Я думаю, вы абсолютно правы, в нашем королевстве далеко не все в порядке. – В этом сезоне не остался в стороне от конфликтов и Театр Вахтангова. Якобы группа людей, чьи имена не называются, написала в Министерство культуры кляузу с требованием отстранить от должности художественного руководителя Римаса Туминаса… – Я так и не поняла, что произошло. Кто заварил эту кашу, неизвестно. Но когда пошли все эти слухи, мы написали официальное письмо, в котором защищали Римаса Владимировича. И опять же в театре не было ни сбора труппы, ни дискуссий. В театре, слава Богу, не было ничего. Потом кто-то от лица театра беседовал с Александром Алексеевичем Авдеевым. Потом министр беседовал с Туминасом, побывал на спектакле. Я пришла в театр и узнала, что конфликт благополучно завершился. До сих пор не понимаю, почему произошло это недоразумение. Это была такая отвратительная пошлая драматургия в постановке очень провинциального кляузного режиссера. Я не знаю ни фамилии драматурга, ни фамилии режиссера, но почему-то нас на какое-то время заставили подыгрывать в тухлую пьесу. Изначально с Римасом Владимировичем был договор на три года. Так дайте ему осуществить свои планы, как и договаривались, а уже потом решайте, продлевать договор или нет. Я не видела спектакля «Дядя Ваня», который приходили смотреть из министерства, поскольку была на гастролях. Говорят, спектакль хороший. Я всячески рада. Это значит, что Римас Туминас выиграл битву творчески. А это самое главное для театра. – Когда он был назначен художественным руководителем театра, я не раз слышал недовольство от корифеев сцены: мол, Туминас не вахтанговец. На ваш взгляд, для театра не страшно, что режиссер не учился в Щукинском училище? – Театр как живой организм существует на протяжении десяти лет в расцвете сил, потом начинает угасать. Меняются лидеры. Нашему театру повезло. Рубен Николаевич Симонов из первых рук получил театр от Евгения Багратионовича Вахтангова. Михаил Александрович Ульянов фактически был сыном Рубена Николаевича. И был пропитан вахтанговской культурой. Они были корифеями, и они задавали планку. Но с уходом Ульянова традиции постепенно забываются. Не потому что в нас нет вахтанговской школы, а потому что такова закономерность. Римас Туминас учился в ГИТИСе у других педагогов. Как он относится к вахтанговской школе, я не очень понимаю. Думаю, что он по своим краскам другой режиссер, совсем другой. Но это не повод звать общественность на баррикады. Возглавлять театр должен прежде всего режиссер. – Тем более что вахтанговская школа может жить в артистах… – Нас переделать уже невозможно, потому что мы достаточно взрослые люди. И тем богам, которым мы молимся, мы будем молиться всегда. С кем-то у Римаса складывается, с кем-то не складывается. Я думаю, это не только по меркам вахтанговской школы, а вообще общечеловеческие ментальные вещи. Он все-таки человек другой страны… Я пока что не понимаю, какой театр он намеревается построить, поскольку привыкла жить в театре, в котором все поздравляли друг друга с днями рождения, с появлением детей, праздновали юбилеи, делали капустники, отмечали Новый год. Это был дом. Сейчас – учреждение. Могу сказать это абсолютно точно. Но когда человек пришел и только два года поработал – это очень мало. Дайте режиссеру создать хоть какой-то монастырь, чего же вы ему руки-то отрываете? Тогда мы поймем, где оказались, потому что театр не рождается в секунду. Поэтому искренне рада, что впереди еще один год по договору, и у Римаса Владимировича будет возможность выстроить свою генеральную линию. Потому что если вы человеку пообещали, уговорили приехать из другой страны, сорвали с должности главного режиссера, то с вашей стороны – это, мягко говоря, непорядочно, господа, так поступать. – Совсем недавно мы потеряли еще одного блестящего артиста, настоящего любимца публики – Олега Янковского... – Мы сегодня говорили по поводу медийности и так далее. Так вот, у его гроба все стало ясно, кто есть кто. Это был король. Уникальный, неповторимый, потрясающий артист. Масштаб его дарования заключался в том еще, что с годами он становился мощнее, выразительнее, тоньше, хотя он и так был виртуозным актером. Я действительно не знаю таких артистов, как он. Замечательно сказал Жванецкий, что у Янковского была удивительная способность уходить. Он в фильмах все время исчезал, уходил даже оттуда, где ему было очень хорошо. Он был такой поразительный, как ртуть, как кислород. У него не было габаритов. Совершенно неуловимый. И какое выразительное лицо, какой пронзительный взгляд. И конечно: «Улыбайтесь, господа, улыбайтесь». То, что они сделали с Захаровым, – это просто шедевр. Даже не знаю, какие можно найти слова, чтобы выразить, кто ушел. И вообще должна сказать: в нашем королевстве не все в порядке не только потому, что происходят рейдерские наезды на Третьяковку, консерваторию, ГИТИС, Театр Вахтангова, а потому, что уходят люди, которые своим творчеством, жизнью своей и личностью своей противостоят этому. Они являются антителами. Потому что их авторитет столь непререкаем, их талант и масштаб личности столь велики, что рядом с ними, в маске ли человек или с автоматом в руках, – у них опускаются руки, они не могут. Не могут творить зло.
shtany55: http://www.tele.ru/stars/interview/raisa-ryazanova-ya-uznala-chto-takoe-lyubov-za-chto-do-kontsa-dney-budu-blagodarit-boga/#ad-image-0 Сегодня день рождения у Раисы Рязановой, сыгравшей с Григорием Антипенко в сериале "Не родись красивой". Интервью Раиса Рязанова: «Я узнала, что такое любовь, за что до конца дней буду благодарить Бога» — Раиса Ивановна, вы достигли в профессии фантастических высот: народная артистка России, лауреат Государственной премии СССР, исполнительница одной из главных ролей в фильме-оскароносце, и на сей момент сыграли более чем в двух сотнях (!) фильмов. Вы осознаете свою избранность? — Однажды, очень давно, мы разговорились с одним актером, тоже лауреатом Госпремии, и он спросил: «Ты понимаешь, что мы избранные?» «Нет», — ответила я. Потому что в моем представлении избранность — это когда голосование проходит: все поднимают руки и кого-то избирают. «Потом поймешь», — улыбнулся он. Со временем я поняла только то, что быть избранным — значит представлять из себя что-то особенное. А я… Ну в чем моя избранность? Это лишь с точки зрения мамы моей я могла бы считаться какой-то необыкновенной, но она ушла из жизни, когда мне было всего 25 лет. Поэтому фильмы мои увидеть не успела, в квартире и на даче не пожила, на машине не покаталась. Вот если бы довелось, наверняка гордилась бы. Хотя все равно, я уверена, никогда не сказала бы: «О-о, да ты у меня во какая!» Как и сама я себе такого не говорю. И никогда не говорила. Я просто работаю в своей профессии. Как любой человек — в своей. С той лишь разницей, что актерам иногда приходится сниматься неделями по 15 часов в сутки. Бывало, как блины пеклись фильмы: сегодня снимаем, завтра это выходит в эфир. После работы нон-стоп чувствуешь такую усталость, будто из тебя выжали все соки. А случаются и совсем абсурдные ситуации. Снималась я в сериале «Монтекристо». С утра назначена очередная съемка, а ночью меня скручивает жуткий приступ — живот буквально разрывает дикая боль. Вызываю скорую, врач говорит, что нужно ложиться в больницу, но я категорически отказываюсь — не могу же подвести группу. Он делает какой-то укол, становится легче, боль постепенно утихает… Но наутро на съемочной площадке я еле дышу. Живот опять болит, давление за 200, знобит, в глазах мутно, того и гляди упаду в обморок. Врач, дежурившая на площадке, спросила: «Когда у тебя следующая сцена?» — «Где-то через час». — «Успеем», — сказала она и повела меня — в парике, в гриме — под ручку в ближайшую больницу. Тамошний доктор, осмотрев меня, резюмирует: «Будем ложиться». Я опять в отказ: «Нет, что вы, не могу, у меня же съемка!» «Милая моя, — внятно говорит доктор, глядя мне прямо в глаза. — Вам как больше хочется: чтобы я вручал цветы вам в руки или клал их на крышку?» Я не сразу сообразила, что он имел в виду. «На какую крышку?» — переспросила. А когда дошло, ахнула: «Нет уж, лучше в руки». — «Тогда ложимся. Срочно надо оперировать — вырезать желчный пузырь. Другого варианта нет. Вы на грани…» Так и повел в палату — прямо в платье XIX века, в парике, с накрашенными глазками и губками. Примчались гримеры, разгримировали, забрали костюм… (С улыбкой.) Вот и скажите на милость, в чем здесь избранность? — Ну как же?! А известность, всеобщее уважение и почитание? После картины «Москва слезам не верит» от поклонников, наверное, вообще проходу не было? — Никто не ассоциировал меня с этой нашумевшей картиной. Не узнавали, даже встречаясь нос к носу. По-другому было, да и сейчас то же самое продолжается. В каком общественном месте ни окажусь — в магазине ли, в транспорте, в бане, — тут же начинается: «Ой, мне лицо ваше знакомо. Не подскажете, где могла вас видеть?», «Слушай, не могу вспомнить, откуда я тебя знаю. Ты у нас в бухгалтерии, что ли, работаешь?» «Нет», — отвечаю. «Как нет?! Подожди, ну где-то же я тебя точно видела…» (Смеется.) Вот так и пытают постоянно. Когда наконец сдаюсь: «Наверное, кино смотрели…» — «Ой, мамочки, так ты артистка! Ну точно. А я смотрю, лицо-то знакомое. Вон оно что. А в каком кино-то я тебя видела?» И все по-новой. Фамилию мою вспомнить опять никто не может… — Не огорчаетесь по этому поводу? — Боже упаси! Наоборот, ведь такое неузнавание означает, что люди воспринимают меня как свою хорошую знакомую. Привычную, всегдашнюю, из тех, с которыми встречаются и общаются каждый день. — Ну да, по-актерски это, наверное, высший пилотаж, и все-таки… Не станете же вы отрицать тот факт, что, сыграв в оскароносном фильме «Москва слезам не верит», остались в тени Алентовой и Муравьевой. А ведь играли наравне со своими парт-нершами, и кстати, именно ваша малярша Тося, подарившая нам народный афоризм «Хорошего мужика самой делать надо, а не готовым получать», стала эталоном женского счастья. Вам обидно? — Нет. А на кого обижаться? Я и тогда прекрасно понимала, что это данность. Я, как говорится, ничейная. У Веры муж — режиссер, у Иры тоже. Обе работали в театре. Я — нигде. У одной из них в картине была главная роль, у другой — яркая, а моя — так, тихая. Их возили с фильмом по заграничным фестивалям, представляли везде, а я потом случайно об этом узнавала. Ну и что? Я всегда жила без оглядки на кого-либо, как бы сама по себе. Завидовать никогда не умела, не хотела в старости превратиться в бабу-ягу. — А как попали-то в этот фильм? — Совсем случайно. В те времена было принято проводить декады киностудий в разных городах страны. Брали еще не вышедшие на экраны картины и представляли их в кинотеатрах. А члены съемочных групп выступали перед сеансами. И вот проходила декада Студии имени Горького в городе Томске. Я тогда, кажется, даже в штате студии не была, но меня включили в состав кинобригады. И я тоже что-то лопотала со сцены, а поскольку умею делать это неплохо, вроде как никому за меня стыдно не было. По пять выступлений в день выходило, а в сумме аж 25 рублей получалось. Представляете, какая я была богатая?! Правда, потом месяцами сидела без гроша в кармане, и никто никуда меня не звал. Вот такая профессия, очень зависима от случая… Меня этот случай настиг во время той самой декады киностудий в Сибири. В одном из городов Студия имени Горького пересеклась с «Мосфильмом», и мы — все приехавшие — вместе обеда-ли в ресторане. В мосфильмовской де--легации был Володя Меньшов. Мы оказались с ним за одним столом. Ели, выпивали, болтали, анекдоты рассказывали. Короче, пообщались ни о чем и разъехались. Спус-тя какое-то время, уже в Москве, мне звонят с «Мосфильма»: «Вас приглашают на переговоры по поводу участия в ленте «Москва слезам не верит». Что за картина, представления не имею. Но мне было без разницы — полетела сломя голову! Приезжаю, нахожу группу и вижу Володю. Батюшки, мы же с ним недавно трепались за столом! Он сообщает: «Вот кино снимаем. Время есть?» — «Есть». — «На, прочитай сценарий. Обрати внимание на эту сцену. Сейчас еще один актер придет, попробуем вас в паре». Приходит Боря Сморчков, который потом играл моего мужа. Мы с ним почитали сцену, Меньшов говорит: «Молодцы, ребята, спасибо. Все, пока!» По дороге домой места себе не нахожу, думаю: чего значит это «пока» — «до встречи» или «прощай навсегда»? Оказалось, не навсегда. Снова вызвали. Теперь пробуюсь с девчонками, с Верой и с Ирой, — сцену на даче разыгрываем. Потом вроде как на примерку грима меня зовут — разницу в 20 и 40 лет проверить. Но ясности — возьмут или не возьмут сниматься — по-прежнему нет. Волнуюсь жутко, со всеми хочу поделиться своими переживаниями, но муж удерживает: «Пока не увидишь себя на экране, никому не говори». И я молчала. Как рыба. До того момента, как фильм первый раз не показали на «Мосфильме». И только когда показ закончился, впервые выдох-нула с облегчением. — А что подтолкнуло вас в актерскую профессию? — Любовь. Влюбилась как ненормальная в артиста, игравшего главную роль в спектакле Рязанского областного театра драмы «Ромео и Джульетта». Высокий статный красавец потряс мое неокрепшее воображение. Я ходила на каждый спектакль, усаживалась в первом ряду и горько рыдала в финале, когда мой Ромео выпивал яд. К сожалению, ничего, кроме улыбок, мои переживания у героя моего романа не вызывали. И тогда я сказала себе: «Я тоже выучусь на артистку, тоже буду играть в спектаклях, и когда он увидит меня на сцене, полюбит так же сильно, как сейчас я люблю его!» Притом что к этому времени у меня уже была профессия. Окончив Рязанское музыкальное училище по классу баяна, я целый год преподавала в музыкальной школе. Но тут твердо решила поступить в Москве в театральный институт. Мама, услышав об этом, всплеснула руками: «Да ты что, куда тебе в артистки! Не валяй дурака, работай по специальности». Но чуть позже поинтересовалась: «А артисты сколько получают?» Что я могла ответить, кроме: «Мам, не знаю». Но в глубине души не сомневалась в том, что получают они хорошо. Видела их на фотографиях: ухоженные, с красивыми прическами, в мехах, с украшениями... (Улыбается.) И хотелось себе такую же жизнь — кудрявую. — Надо понимать, та жизнь, которой вы жили, этого не предполагала? — Совсем никак. Дед и бабушка мои — деревенские. Жили в деревне Бычки Сараевского района Рязанской области. Мама там вышла замуж, но вскоре муж угорел в бане, оставив ее с ребенком — моей старшей сестрой Антониной. Ее в основном растили мамины родители, поскольку сама она отправилась на поиски заработка. Во время войны судьба забросила ее в Казахстан, в Петропавловск, где 31 октября 1944-го родилась я. И если отсчитать от этого момента девять месяцев, можно легко определить дату моего зачатия — февраль 1944-го. Именно той зимой мама слюбилась с моим отцом. Он был шофером, на грузовике ездил. Как-то приехал в командировку в те края, где жила мама, и застрял — бензин у него кончился, а взять негде. Что уж там с ним случилось, представления не имею. Знаю лишь, что остался он гол как сокол — деться в чужом месте некуда, есть нечего… Мама нашла его на дороге возле поселка — голодного, насквозь промерзшего, буквально помирающего. Взяла к себе, обогрела, подкормила, выходила. Полюбила. Будучи уже беременной, узнала, что живет он в Тамбовской области, в городе Мичуринске, с женой и шестью детьми. И сказала она своему Ванечке: «Возвращайся к себе домой». Что он и сделал… — Видимо, мама ваша была человеком большого благородства? — Просто она все понимала правильно. Да, конечно, поднимать меня в одиночку будет ох как трудно. Но каково той, законной его жене, у которой шестеро? Как оставить такую семью без кормильца? Мама со слезами на глазах отказалась от моего отца. Хотя ей, естественно, было тяжело. Надрывалась. Чернорабочая на стройке — труд, мягко сказать, нелегкий. А где еще ей работать с ее полуторами классами образования? Везение свалилось, когда я училась в 7-м классе, — мама смогла устроиться уборщицей-посудо-мой-кой в вагон-рес-торан. Это было большим облегчением. Един-------ственная проблема — постоянные разъезды. Дочка-то остается дома одна. А возраст подростковый, опасный. Так вот, чтобы я не шлялась по улицам с девчонками и парнями (мы тогда жили в бараке в подмосковном Раменском), мама не придумала ничего лучшего, кроме как купить на последние отложенные деньги баян и засадить меня за него. Гармонист в ее понимании — профессия хлебная и уважаемая. А то, что я девчонка, а не парень, во внимание не бралось. Уезжая, мама строго наказывала: «Чтоб к моему возвращению вызубрила то-то и то-то». Когда приезжала, проверяла — сидела, слушала, как я играю. И не дай Бог не выполнить задание. Влетало так, что мало не казалось. Вообще я всегда боялась ослушаться мать и понимала, за что меня наказывали. Маме нелегко жилось. Безграмотная, загнанная жизненными передрягами и непосильным трудом женщина одна тащила на себе семью. Неудивительно, что иногда ее зашкаливало — и это злило. Понять я смогла ее потом, когда сама оказалась в подобном положении — одна с ребенком. — А как возник в вашей жизни отец ребенка? — Мы вместе учились в ГИТИСе. Юра Перов пришел к нам на второй курс, отслужив в морфлоте. Появился вдруг подтянутый красавец-морячок в форме. Девчонки ахнули. А я вроде нет. Давление не поднялось, в обморок не упала. И все-таки внутри что-то шевельнулось. И глазами как-то с ним зацепились. Потом нам всем дали сыграть этюд, в котором нужно было изобразить двух влюбленных, запечатлевших свои чувства первым поцелуем. Объяснив задачу, педагог сказал: «Партнеров выберите сами, готовьте этюд с кем хотите». И у меня сразу пересохло во рту. Как только занятия закончились, все девки тут же шасть к Перову, прямо ринулись: «Юр, давай я с тобой!» А он соглашается, никому не отказывает. Думаю: «О-о-о, вот ты какой! Ну и ладно, целуйся со всеми подряд. На здо-ровье!» И даже не подошла. Но в груди почему-то засвербило. Видимо, и у него где-то кольнуло, потому что смотреть друг на друга мы стали все более выразительно. А дальше просто общались, довольно часто. И вдруг… Юрка сделал мне предложение. В костюмерной, где мы выбирали костюмы для отрывка. Как-то полушутя, чтобы не поставить себя в неловкое положение. Мол, если я соглашусь — хорошо, а нет, то он как будто не очень-то и хотел. Я переспросила: «Ты что, руку и сердце мне предлагаешь, что ли?» «Ну считай, да», — прячет глаза. Тогда я сказала: «Юр, я не москвичка, и если сейчас скажу тебе да, мы с тобой распишемся и тебе придется прописать меня на своей площади. Ты это понимаешь?» «Понимаю, — соглашается. — Но не вижу в этом препятствия». «Давай, — предложила, — поступим так: подождем неделю. Ты за это время все хорошенько обдумай, и если после этого повторишь мне то же самое, мы пойдем в ЗАГС». В общем, он не передумал. И мы пошли подавать документы. Там он спросил: «Тебя не смущает, что наш брак будет зарегистрирован 1 апреля?» Меня это не смутило. Так к концу второго курса мы расписались. На свадьбе гулял весь курс. А после гулянья была брачная ночь — не формальная, а по-настоящему первая, как и положено на Руси. До того пока штампы в паспортах не были проставлены, я очень себя соблюдала. Хорошо помнила, как твердо напутствовала меня мама перед поступлением в театральный институт: «Если в подоле принесешь — убью!» Началась наша семейная жизнь в Юриной коммуналке. У него и у его сестры там было по комнате, а остальные занимали просто соседи. Жили мы спокойно, дружно. В 1968 году у нас родился сын, которого мы решили назвать Данилой. На четвертый курс в институт ходили с коляской, подаренной ребятами-однокурсниками. Через месяц, правда, ее у нас украли. Вернее, подменили. Я оставила у входа в поликлинику, а когда вышла, вместо нашей новенькой колясочки стояла какая-то старая, облезлая развалюха. Спасибо, что хоть какую-то оставили. — Два студента плюс ребенок. Как выкручивались? — Когда мне надо было уехать на съемки своей первой картины «Гуля Королева», на помощь приехала Юрина тетя. А так сами справлялись. Юра ночами подрабатывал грузчиком на колбасном комбинате, подкармливал меня сосисками и колбасой. На занятия приезжали с ребенком. Все пустышки, соски таскали с собой, молоко я сцеживала дома, чтобы Даньке на весь день хватило. Бутылочки грели под мышкой. Коляску завозили за кулисы и, пока я играла отрывки, кто-то качал Даньку, чтоб не пищал. После окончания института мы с Юрой попробовали вместе устроиться в Театр имени Маяковского. Мне там сразу отказали, и я не пошла больше ни в какой театр, а Юрку взяли, и год он у Гончарова проработал. Но, как говорится, ко двору не пришелся. Режиссер сказал: «Юра, поймите, при наличии Самойлова и Джигарханяна мне актер такого же плана не очень нужен». Затем Юрка работал в областном театре, но наладить отношения с режиссером ему не удалось, и на следующий год договор с ним расторгли. А он умный, самолюбивый, гордый. Взорвался. Просить не стал, обращаться в другие коллективы не стал. Потом он еще немножко снимался в кино, а вообще-то с карьерой артиста порвал. Сказал, что решил заниматься нормальным мужским делом. И пошел в таксисты. Там тут же оценили его мозги и вскоре выбрали парторгом таксопарка, затем назначили начальником колонны. Долго там работал. А когда появилась своя машина, Юрка зарегистрировался как индивидуальный предприниматель, получил лицензию и стал работать самостоятельно. Но ненадолго его хватило — умер от сердечного приступа. Мы прожили вместе совсем немного, года два всего. После развода долгое время совсем не общались, а потом потихоньку начали, даже подружились. И с ним, и с его женой. Я уже могла позвонить им: «Надя, милая, я уезжаю, умоляю, заскочите как-нибудь, проверьте, как там Данька». Заезжали, присматривали. — Редкая женщина умеет нормально общаться с новой женой своего бывшего мужа. — И я вела бы себя так же, как большинство женщин. Но на меня подействовала одна встреча. Как-то на студии мы разговорились с актрисой гораздо старше меня. Я взволнованно высказывала что-то типа: «Ни за что не дам ему ребенка! Не позволю видеться!» «Сядь!» — сказала она мне таким тоном, что я сразу подчинилась. И ее слова я запомнила на всю жизнь. «Понимаешь, — говорила она, — я знаю очень много разведенных пар, и все они разошлись и живут как кошка с собакой. Кому из супругов от этого стало хорошо? Никому. Но самая большая проблема не в них, а в их общих детях. Они страдают, мучаются. Да, твой ребенок — это твоя кровиночка, часть твоего сердца, но ведь и мужа твоего бывшего тоже. А значит, он также имеет право общаться со своим сыном. И еще: не дай Бог, что-то с тобой случится, что будет с твоим сыном, если ты отвадишь его от отца. Ты об этом подумай. И дай ему возможность нормально любить и маму, и папу». Я сразу восприняла эти слова. И когда однажды Юра предложил взять Даньку с собой на время их с Надей отъезда куда-то, я легко согласилась. — Но почему же разрушилась ваша такая правильная семья, вы ведь выходили замуж с долгосрочными планами? — Да, но что поделаешь? Влюбилась. Сердцу ведь не прикажешь. А когда такое происходит, человек все что угодно может натворить. И вся-то его мораль, жизненные установки, куда-то исчезают, будто и не было никогда в жизни. Потому что, кроме сумасшедшей любви, ничего для него не существует. Вот я такая и была — невменяемая. Глухая, слепая, безразличная ко всему, что не касалось моего страстного чувства. Которое накрыло меня в городе Горьком на съемочной площадке фильма «День и вся жизнь». Спустя много лет приятельница спросила: «Чего ты в нем уж такого нашла?» Ей не понять, и никому не понять. А мне было все понятно. Эта любовь повернула мою жизнь в другое русло: мир для меня открылся, разверзлось небо, и я увидела звезды такими, какими их никто не видит. — А к вам так же относились или чувство ваше было односторонним? — В том-то и дело, что обоюдным. Не пустые глаза смотрели на меня. И я утонула в них. И он тоже утонул — в той глубине, которая во мне открылась. (С улыбкой.) Вот и оказались мы двумя утопленниками. — Получается, вы повторили судьбу своей мамы — как и она, полюбили семейного человека и не увели любимого мужчину из семьи. Неужели не было желания перетянуть к себе? — Нет. Тут я себе поставила непре-одолимый барьер. На всю жизнь запомнила бабушкино наставление: «Запомни, внучка, на чужом несчастье свое счастье не построишь». — Много женщин оказываются в подобной ситуации, и всегда это связано с мучительными переживаниями от двойственности собственного положения… Что же заставляет терпеть эти ежеминутные страдания? — Наверное, жестоко так говорить, но я скажу правду. Живешь с этаким эгоистическим настроем: хоть день, да с ним! А где-то в самой глубине души все равно стучится: «Не твой он, чужой. Ворованный». Но ты заталкиваешь, втаптываешь это понимание как можно дальше. (Помолчав.) Куда от себя денешься? Ну не можешь ты сама вырвать из сердца свою любовь. И твердишь себе: «А, была не была!» И снова идешь на эту запретную встречу. И возвращаешься с нее как раз с истерзанной душой, с окровавленным сердцем. И внутри взорванной головы пульсирует: «Боже мой, зачем?!» Я образно это обрисовала, но по сути оно так. — Все понятно, но зачем же было свою семью губить? Разве нельзя было по примеру вашего возлюбленного все сохранять в тайне? — Для меня — нельзя. Я честная, не хотела врать. А тогда еще и дурочкой была. Мне представлялось, что если сама все расскажу мужу, будет лучше — он поймет мое чувство. Перетерпит, переждет, пока у меня все пройдет. (С улыбкой.) Искренне так думала. Но Юра тоже был честным. И он честно сказал, что при таких обстоятельствах жить со мной не сможет. Тогда я пошла в ЗАГС и подала документы на развод. За что он жутко на меня разозлился: как такое возможно — от него уходит жена?! А чего злиться? Ну влюбилась я, ну пришла и все ему честно сообщила. (Задумчиво.) Но он любил меня, и ему очень трудно было это пережить… — А как вы восприняли решение сына создать семью? — Ревела. Данечке же лет 20 было, только армию отслужил и вернулся в Школу-студию МХАТ на второй курс. И Алене, избраннице его, столько же. Она училась в МГУ. Сообщили они о своем желании жениться у меня дома, когда тут были Юра с Надей. Я заревела в голос и уткнулась Юрке в грудь. Он обнял меня, чувствую, тоже занервничал: «Давай успокоимся, — бормочет, — не на войну же уходит». А мне обидно из-за того, что мой мальчик так рано отрывается от меня, страшно. Но что я могла ему сказать? Запретить — значит стать врагом. И я подумала: «А, пусть будет как будет. В конце концов, поживут немного и разойдутся». Но поди ж ты — живут счастливо уже больше двух десятков лет. Данила тоже стал актером. Сниматься начал еще школьником — вместе со мной в картине «Инспектор ГАИ» играл племянника героя Сергея Никоненко. Сейчас работает в театре «Содружество актеров Таганки» и много снимается в кино. А внук мой, 20-летний Андрюша, учится на актерском факультете Института современного искусства. — Сейчас с высоты возраста, вспоминая все пережитое, как думаете, иначе вели бы себя? — Трудно сказать. Знаю одно: я узнала, что такое любовь. За что до конца дней буду благодарить Господа Бога. А ведь есть же люди, у которых этого не было. Не летали они, не разверзалось над ними небо, не видели они тех звезд. А я видела. И была этим счастлива. Любила потому что. (Грустно улыбнувшись.) А теперь воспоминания об этом становятся счастьем. И пусть я уже не помню многого, да и лицо любимого мужчины, наверное, забыла уже — мы же тысячу лет не виделись, но у меня есть сердце, которое помнит все ощущения. Уже много лет я живу одна, и мне хорошо. Вот сяду в кресло, укутаюсь в плед, надену очки, книжку почитаю, телевизор посмотрю, а то просто подумаю о чем-то в тишине. Вспомню. Воспоминаниями и живу… (Задумчиво.) Все-таки мне очень в жизни повезло. — Так значит, все-таки избранная вы… Могли бы всю жизнь, как бабушка с дедом ваши, в деревне горбатиться или же в городе черную работу выполнять, как мама. А тут зрители видят вас в фильмах, вы выходите на театральную сцену — вон с каким успехом идет в «Табакерке» спектакль «Кукла для невесты» с вашим участием… — Все правильно, но не дай Бог мне подумать о своей избранности в этом смысле. Мои мозги в этом случае будут соответствовать интеллектуальному уровню тех молоденьких актри-суль-пустышек, девочек-глупышек, которые сейчас искренне считают себя звездами. Упаси Боже! Не хочу я, чтобы ко мне относились так же, как к ним, — со снисходительной насмешкой. Мне комфортнее, когда простые люди здороваются со мной радостно, доброжелательно, приветливо, принимая меня за свою добрую знакомую с их работы. Да по сути так оно и есть — благодаря моей профессии. Раиса РязановаРаиса Рязанова Родилась: 31 октября 1944 года в Петропавловске (Казахстан) Семья: сын — Данила Перов (45 лет), артист театра «Содружество актеров Таганки», снимается в кино; внук — Андрей (20 лет), студент актерского факультета Института современного искусства Образование: окончила Государственный институт театрального искусства им. Луначарского (ГИТИС) Карьера: актриса Московского театра п/р Табакова. Снялась более чем в 200 фильмах, среди которых: «Москва слезам не верит», «Белый Бим Черное ухо», «Не родись красивой», «Дальнобойщики». Народная артистка России, лауреат Государственной премии СССР
Arwen: Итак, она звалась Татьяной. Арнтгольц Татьяна Альбертовна Родилась 18 марта 1982 года в Калининграде. Родители - актёры Калининградского областного драматического театра: заслуженный артист РФ Альберт Альфонсович Арнтгольц и Валентина Галич. Татьяна на 20 минут старше сестры Ольги. До девятого класса сестры учились в обычной школе, а затем поступили в актерский класс 49-го калининградского лицея. Татьяна занималась пятиборьем и художественной гимнастикой. В 2003 году окончила Театральное училище имени Щепкина. ************ Репетиции спектакля "Двое на качелях" Многие из нас уже пережили ослепительные эмоции от истории любви Гители и Джерри, от вдохновенной игры Григория и Татьяны. А многим еще предстоит эта удивительная встреча с Вечной темой. Я даже немного завидую им, зрителям, вздыхающим в ожидании спектакля. Известно, что Татьяна и режиссер Алексей Кирющенко искали актера на роль Джерри несколько месяцев. Замечательно, что Татьяна и Григорий "нашлись" для этого спектакля. Отзывы зрителей о спектакле говорят сами за себя. Браво, Григорий! Браво, Татьяна! *** Но сегодня я хочу рассказать о другой Татьяне. Не о Татьяне - актрисе театра и кино. А о Татьяне - Королеве Льда. Оказывается Тане очень нравится фигурное катание. Несколько лет назад она участвовала в проекте "Ледниковый период". Через боль и слезы овладевала Татьяна этим "подарком жизни". Она, конечно, хотела получать за танцы хорошие оценки, ведь это соревнование... Но для себя она хотела только получить удовольствие. Максимально. Сколько получится. Максимально у нее и получилось! Что бы ни играла Таня в театре и в кино - она играет саму Любовь! Так же изумительно правдиво рассказывает она о Любви на ледовой арене! Эти истории в исполнении Татьяны и ее партнера Максима Ставиского потрясающи! Судите сами: *** Оказывается, не только Татьяна любит спорт, но и спорт любит ее. Вот о каком неординарном событии, произошедшем совсем недавно в ее жизни рассказал журнал "Сериал": Актриса Татьяна Арнтгольц, ставшая факелоносцем эстафеты огня XXII Олимпийских игр в Калининграде, заявила о своем большом желании отправиться на открытие Олимпиады в Сочи. Шествие пламени прошло в Калининградской области во вторник. "Я болельщица, мечтаю поехать на открытие Олимпийских игр, потому что считаю это событие единичным в жизни", - сказала актриса журналистам. "Для меня огромная честь нести факел в моем родном Калининграде, и спасибо большое, что мне достался слот у моего драмтеатра, где я выросла, где до сих пор работает мой папа, где работала моя мама, куда ходит сейчас моя дочка и где мне максимально волнительно играть в спектаклях", - добавила Арнтгольц. ИСТОЧНИК
Админ: shtany55 Arwen Спасибо! Очень интересно!
shtany55: Источник: сайт театра Вахтангова http://www.mk.ru/culture/theatre/article/2013/10/31/939393-v-mk-vruchenyi-prizyi-nominantam-teatralnoy-premii2013.html Московский комсомолец, 1 ноября 2013 Приз получили две партнёрши Григория Антипенко. В «МК» вручены призы номинантам Театральной премии-2013 В «МК» плеяда вахтанговцев получает кучу призов за «Евгения Онегина»: это и Людмила Максакова (лучшая женская роль второго плана — их в «Онегине» у Людмилы Васильевны было несколько), и «гусар» Владимир Вдовиченков (лучшая мужская второго плана), и Ольга Лерман за Татьяну Ларину, и, конечно же, боевая и задорная Мария Волкова (Ольга). Так держать!
ElenaA: Arwen спасибо за Татьяну Оооочень интересно!!!
ElenaA: shtany55 Очень рада и за Ольгу Лерман и, особенно за Марию Волкову, потому что я видела ее Эвридику!!! Это такое чудо!!!
voshod442: На Эстафете Олимпийского огня в Калининграде. Актриса Татьяна Арнтгольц несла факел в Калиниграде! http://vk.com/club12629750
RATANN: Режиссер-хореограф Анжелика Холина: Живу по принципу здесь и сейчас 9 ноября в театре им. Вахтангова состоится премьера хореографического спектакля Анжелики Холиной "Отелло". Спектакль обещает стать значимым событием театрального сезона. В 2011 году Анжелика Холина была награждена Рыцарским крестом ордена «За заслуги перед Литвой» в области культуры. В 2012 г. спектакль Холиной "Анна Каренина" в театре им. Евг. Вахтангова был номинирован на "Золотую Маску". - Вы давно в Москве? - Я живу в Москве год. Мне всегда нравился город. Вообще-то я здесь с 18-ти лет – училась в ГИТИСе, периодически приезжала, потом работала в Вильнюсе, и снова судьба повернулась так, что я приехала надолго... - Что произошло? -Я люблю много работать, люблю масштаб, люблю ставить большие спектакли. Москва – город с потенциальными возможностями. Я попала в эпицентр, потому что я работаю в театре Вахтангова - одном из самых лучших в Москве, ставлю здесь свой третий спектакль… Меня пригласил Туминас. 5 лет назад я ставила «Берег женщин», пару лет назад – «Анну Каренину». Я работала «наездами» в Москве по его приглашению. Но, кажется, я все время была здесь, и поэтому сейчас живу – без напряжения, работаю – с удовольствием, я знаю, что должна жить в этом городе. Если вы спросите о привязанностях, то я еще очень люблю жить в Литве, а работать все-таки в Москве, и еще отдыхать – в любой точке планеты, где захочу. Мне это нравится. Я люблю постоянную новизну. И хорошо понимаю свою натуру. Так что для дальнейших предложений я тоже открыта, и приму их легко. - Где вам сложнее работать? Карьера сложилась быстро и успешно в Москве и в Вильнюсе… - Сейчас не сложно уже нигде. Я уверена в том, что делаю. Если же уверенности нет, я не берусь, потому что мне нужен результат, который я запланировала и хочу. И я не хочу ошибок. Каждый человек, по-моему, интуитивно понимает и предчувствует результат. Я вслушиваюсь в себя, и только потом берусь за работу, точно зная, что сделаю ее хорошо. - Помогает ли вам город понять себя? - Когда я была студенткой, я боялась города. Подолгу не выходила из дома. Мне казалось, что Москва – это серые здания, бегущая масса людей… Я не была влюблена в Москву, как сейчас. Контраст я почувствовала 5 лет назад, когда мы с сестрой приехали к родственникам, и я поняла, что все уже по-другому. Ушло ощущение страха, другим стало все вокруг, я выросла, Москва перестала давить… В каждом городе нужно иметь свои любимые места. У меня они есть. Я обращаю внимание на старую городскую архитектуру. Ведь люди всегда видят, что они хотят для себя. В городе легко переключить сознание на желаемое. Поэтому мне очень нравится старая Москва, улочки, где есть атмосфера. Мне нравится водить машину здесь. Я никогда не стою в пробках, потому что понимаю, когда и где нужно проехать. Я люблю европейского типа кафе. Мне не нужен пафос. Нужен уют, я люблю общаться и в этом городе можно встретить много интересных людей. Не привыкла видеть проблемы, чувствую себя оптимистично и счастливо. Умею не видеть, что и вправду плохо. Это ведь вопрос выбора – каким видеть мир. Все в голове… - Что для вас значит ваша работа? - Я просто умею ее делать, и все. Я заминаюсь танцем с 4 лет. Началось все рано, я успешно вошла в профессию. Сначала танцевала в кружке, потом поступила в балетную школу. Плавно перешла в другую профессию – случай… Меня не взяли в Театр Оперы и балета. Отец предложил попробовать поступить в ГИТИС. И у меня все получилось. И еще я никогда не чувствовала страха перед постановками. Это немаловажно. Мой первый балет был поставлен в Национальном театре оперы и балета Литвы. Мне в ту пору было 24 года. И потом все пошло само-собой. Я даже не задаю себе вопросы в отношении профессии. Я делаю то, что умею. И все! - Поддерживают ли вас родители? - Мои родители - прекрасные интеллигентные люди. С детства благодаря им я посещала театры, выставки. Мы были близки к театру. Папа – художник, архитектор. Мама – с невероятным чувством прекрасного. В советские времена когда все было в дефиците, в нашем доме этого не чувствовалось, так она умела изысканно все сотворить. Мы с сестрой жили в постоянной красоте и мнимом достатке… - Как вы планируете свой отдых? - Моя профессия для меня – отдых. Последний двойной отдых был в Прибалтике. Я привезла московских артистов в Палангу, и мы репетировали новый спектакль «Отелло», который скоро выйдет в театре Вахтангова. Паланга – курортный город. Мы репетировали, отдыхали, были очень довольны и практически счастливы. Что касается других поездок, то мы с сестрой, как правило, едем куда-нибудь зимой. Я люблю лето, солнце, и пытаюсь хотя бы один месяц в год себя ничем не занимать. И каждый раз осваиваю новое место на планете. Еще у нас есть манера поехать неожиданно в Европу, собравшись на выходных. Придумаем, например, полететь в Амстердам завтра, и так делаем. По ощущениям – хочется, и едешь. - Как происходит процесс работы? - Всегда по-разному. «Кармен» я делала на русских артистов, это большой спектакль. Пошли слухи что я собираю труппу и артисты сами ко мне потянулись на пробы. Они хотят со мной работать и это облегчает ситуацию. Ничего никому не нужно доказывать. - В чем ваша личная сила? - Наверное, в том, что я знаю, чего хочу. Могу организовать людей, дать им уверенность, это то, что есть у меня самой. Очень важно понимать, что артист откроется, когда подходишь к нему с любовью и уважением. Чувствуешь – и происходит обмен. Я все делаю через любовь, красоту. Я просто всегда хотела работать, не боялась конкуренции. Даже когда в 98-м году мне запретили закончить одну постановку в Национальном театре оперы и балета, я пошла в Национальный Драматический театр к Римасу Туминасу, и тогда я сделала первой то, что и до сих пор продолжаю этот опыт - на одной сцене соединяю драматических актеров и артистов балета. Когда несколько лет спустя мы с сестрой приехали к родным в Москву и зашли в театр Вахтангова поздороваться с Туминасом, он снова пригласил меня. И я поставила «Берег женщин» на песни Марлен Дитрих. Это был поворот в моей жизни. Но очень естественный. Мне нравится работать с русским театром. Это – глубокие театральные корни, культура, традиции. В России также образованные интеллигентные зрители. И очень хочется строить диалог со сцены. Мы ездим на гастроли. Были в Омске, Ярославле, Новосибирске, только что вернулись из Кубы. График развивается. Я показала «Берег женщин» и «Кармен» в Литве. Там всегда очень ждут мои работы. Я люблю работать с русскими актерами, они - другие. Темперамент другой, масштаб внутренний. Русская душа – это орган, именно орган, абсолютно конкретное в человеке, такая чаша. В Москве высокая конкуренция, все варятся в этом, хотят, придумывают, строят планы, здесь другое стремление, сила. И мне это очень нравится. Мир вокруг меня я научилась контролировать, я понимаю свое новое качество. И нарабатываю потенциал. Зрителей не обманешь, они тонко чувствуют… - В чем особенность московских зрителей? - Мои спектакли для чувствительных людей. люди считывают то, что я хочу сказать. Принимают очень хорошо. И плачут. И не было ни одного спектакля без бурных оваций стоя. Я работаю в Москве в новом жанре. Понимаю, что больше так никто не делает. Спектакли разные, но все они – красивые. Для меня очень важна эстетика. Это имеет большую силу. Создать красоту на сцене очень сложно. Но я как раз этим и занимаюсь. Сценография, костюмы, красивые люди, смысл на сцене. Все очень важно. Люди должны идти не «на имя», где стоит на сцене стол, 2 стула и говорят «две звезды». Люди должны получить красивое смысловое зрелище. Эмоции. Я хочу воспитывать публику. И не могу изменить себе. - Чем отличается работа в литовском театре? - Надо сказать одну важную вещь – в Литве театр славен режиссером. Всех ведущих режиссеров знают персонально. В Литве вообще много режиссеров мирового масштаба. Мне кажется, это потому, что в Литве есть время поработать спокойно, побыть с собой один на один, прислушаться. Страна располагает к этому, дает возможность. Мне кажется, смысл – в остановке мгновения. Мы бежим куда-то, не понимая, что стоим в это время на месте. А смысл – в паузе, в отключении от суеты. И поэтому в Литве театр – качественный. Он – про людей. Их надо понимать – отношения, психологию и на сцене приближаться к правде о человеке… - А в жизни? - Я вижу людей. По походке, фигуре, глазам. Поэтому очень точно подбираю артистам роли, это немаловажно. Все начинается с общения. Мне нравится общаться с людьми, принимать их разными. Любить их всех. Каждый человек может что-то сделать, дать, просто это нужно в нем увидеть. Конечно, отношения исчерпываются. Но это неважно. - Что вы планируете для себя в ближайшем будущем? - Я не знаю, что будет завтра. Живу по принципу «здесь и сейчас». Я открыта для жизни, для завтрашнего дня, не загадывая и не придумывая наперед. Я создаю себе некий комфорт, но, когда надо, мгновенно концентрируюсь. Стороны моей жизни – личной и профессиональной- не смешаны. Я свободна. Я бы хотела, чтобы люди не теряли веру в театр, ведь он показывает какие мы и напоминает, что мы смертны… http://www.moscvichka.ru/moscvichka/2013/11/08/rezhisser-horeograf-anzhelika-holina-zhivu-po-printsipu-zdes-i-sejchas-6480.html
Arwen: RATANN пишет: Умею не видеть, что и вправду плохо. Это ведь вопрос выбора – каким видеть мир. Все в голове… Умница! Видит мир красивым и делает его красивым! Умница!
shtany55: Виктор Добронравов: «Яго — не злодей, он обижен» Газета "Культура" В Вахтанговском — премьера. На этот раз пьесу Шекспира здесь станцевали. Анна ЧУЖКОВА «Отелло» — уже третья работа литовского балетмейстера Анжелики Холиной на арбатской сцене. Ей предшествовали «Берег женщин» по мотивам песен Марлен Дитрих и «Анна Каренина». Трагедию венецианского мавра хореограф поставила на музыку Джона Адамса и других современных композиторов, а Шекспира заставила замолчать. В спектакле нет ни одной реплики — драматические артисты полностью погружены в танцевальную стихию. В прочтении Холиной история потеряла несколько сюжетных оборотов и стала предельно доступной. Хореография понятна, как комиксы. Ревность и злоба здесь предстают буквально — в виде хоровода серых существ. В роли покорной Дездемоны — постоянный соавтор балетмейстера на московских сценах Ольга Лерман. Партию Отелло исполнил Григорий Антипенко. А под маской главного злодея оказался Виктор Добронравов. культура: Как угораздило из Онегина одним жете попасть на роль Яго? Ведь еще весной мы Вас видели в премьере Туминаса. Добронравов: Есть такая профессия… Все время нас мотает. А что? Это интересно, хотя и непросто, конечно. Но я счастливый артист. культура: На сцене, где правит танец, драматическому таланту развернуться сложно. Добронравов: Свободы мало, но и в том же «Онегине» ее нет. Там не менее жесткая структура спектакля, продуманный режиссерский рисунок, который не стоит нарушать. Есть много нюансов, возможностей для игры. Но их стоит удерживать в рамках «текста». культура: В каком переводе танцуете «Отелло»? Добронравов: На сей раз мы по этому поводу не заморачивались. Перечитал Шекспира перед работой, дабы освежить память. А вот когда трудились над «Мерой за меру» с Бутусовым, какие переводы только не проштудировали. Одна сцена отсюда, другая оттуда. В нашем «Отелло» даже некоторых персонажей нет — Родриго, например. культура: Успели посмотреть спектакль Бутусова в «Сатириконе»? Добронравов: Пока нет. Был очень нервный выпуск премьеры и мало свободного времени. Но обязательно схожу. Уважаю Юрия Николаевича. Кстати, если все пойдет по плану, он должен ставить весной у нас. Правда, пока никто не знает, что именно. Может, даже и сам режиссер. культура: Это Ваш первый танцевальный спектакль? Добронравов: Да. культура: Как работалось в новом жанре? Добронравов: Дико интересно. Физически очень сложно, конечно. Все болит, приходится постоянно пить витамины. Каждый день думаешь: надо еще раньше лечь и еще плотнее позавтракать. Григорий Антипенко — Отелло, Ольга Лерман — Дездемона культура: Без текста — как без рук? Добронравов: В «Онегине» весь второй акт ни слова не произношу. Тоже в большей степени пластическая работа. И ничего! Молчание — золото. Зато какая большая роль! культура: «Зачем в ловушку душу он мою поймал и тело?» — вопрошает Отелло в финале. А Вы как для себя ответили? Добронравов: Мой Яго — недооцененный, обиженный маленький человек с кучей комплексов и амбиций. Но ни в коем случае не злодей. Таких полно. Просто по ходу пьесы он начинает чувствовать запах крови и входит во вкус. Все само собой вышло: то-се, пятое-десятое, платок дурацкий подвернулся…Он же сам практически ничего не делает, только нашептывает чего-то там Отелло. культура: В 30-е была популярна фрейдистская трактовка: Яго ненавидит Отелло, потому что ревнует. Добронравов: Дездемону к нему? культура: Наоборот. Добронравов: О, как весело! Ну что же, всякое случается... Это искусство — каждый видит, как хочет. Про Онегина с Ленским слышал подобное… культура: В английском театре была традиция — исполнители Яго и Отелло менялись ролями. Манит амплуа мавра? Добронравов: Ну, в этом случае поменяться не получится. Анжелика «плясала» от возможностей каждого. Актеры все-таки не профессиональные танцовщики, которых любое движение можно попросить сделать. Мы не учились ногу задирать и прыгать. Поэтому другую партию мне не исполнить. Если бы я был, как Гриша Антипенко — высокий и красивый — может, и играл Отелло. культура: Зачем в драматическом театре хореографическая постановка? Не проще поручить балет профессионалам? Добронравов: Театр всеобъемлющ. У этих спектаклей есть свой зритель. культура: Ваш отец, популярный актер Федор Добронравов, уже посмотрел «Отелло»? Добронравов: Был на одном из первых прогонов. Ему очень понравилось. Папа — благодарный зритель. Правда, не любит заумные спектакли. культура: Но это не наш случай. Какую работу теперь от Вас ждать? Добронравов: Скорее всего, в марте Римас выпустит спектакль — «Улыбнись нам, Господи». культура: Кого будете играть? Добронравов: Это секрет даже для меня. Там снова необычная инсценировка. Если бы спросили: «Кого ты играешь в «Маскараде»? — я бы не смог ответить. В спектакле со сцены ни разу не ухожу. Но у Лермонтова персонажа такого нет. Какой-то Иван. Более того — «человек Зимы». Для Римаса это нормально, как и для Юрия Бутусова. Если Туминас попросит, я готов все действие простоять без движения у задника. Он же гений. Оставить свой комментарий © 2013 газета "Культура"
shtany55: Нелли Уварова сыграла главные роли в двух фильмах с Григорием Антипенко : "Не родись красивой" и "М+Ж". О премьере спектакля, где она играет собаку в сюжете канала "Культура". http://tvkultura.ru/article/show/article_id/103385
Админ: Нелли поправилась... shtany55, спасибо! Было интересно послушать.
Arwen: Я так поняла, что Нелли 21 ноября была на "Отелло" http://vk.com/grigoriy_antipenko?w=wall-45774119_17012%2Fall
ElenaA: Arwen пишет: Я так поняла, что Нелли 21 ноября была на "Отелло" Да, наша Вишенка ее видела в театре, приедет домой, все нам расскажет Про все и про всех
shtany55: http://www.1tv.ru/public/pi=27006 Автор: Виктория Катаева Источник: Желтая газета Звезда "Шулера" Ольга Лерман: Мечтаю стать Джеки Чаном в юбке Версия для печати Режиссер Эдуард Парри выделил Ольгу из сотен других актрис. На пробах он советовал девушке смотреть советские фильмы 80-х годов, чтобы проникнуться атмосферой того времени. И кажется, это ему удалось: даже придирчивым зрителям лента понравилась. Зимой ходила в комбинашке - Эдуард посоветовал пересмотреть "Приключения итальянцев в России", - рассказала нам Ольга. - Сказал, что хотел бы похожую героиню, разве что чуть более эмоциональную. "Шулер" - это большая работа режиссера. И мне кажется, заметно, с какой любовью она сделана. Вспоминаю, как режиссер на съемках подолгу разговаривал с каждым артистом - даже с теми, кто играл совсем небольшие роли. Объяснял, как лучше передать характер в той или иной сцене. Это большая редкость. Потому что чаще всего съемки - это конвейер: режиссер подгоняет, артистам приходится самим судорожно выбирать, как играть. Здесь же удалось по-настоящему насладиться процессом работы. Снимали в Одессе. Часть сотрудников съемочной группы были местные, травили байки, и мы все хохотали до колик в животе. Но бывало и не до смеха. Некоторые сцены снимали глубокой осенью. У нас по сюжету лето и жара. А на деле - павильон, где вместо четырех стен три. Я в легком платье или комбинашке. Ребята-техники протаскивали в павильон горячую трубу, чтобы хоть как-то прогреть воздух, но все равно холодрыга была жуткая. И даже в такой, казалось бы, неудобной обстановке никто не унывал. - Иногда перед такими сценами артисты принимают граммов по пятьдесят. - Ой, нет, я не любитель (улыбается). Меня не согрело бы, а скорее расслабило. Проснулись вместе всего раз - Симпатичными получились ваши романтические сцены с главным героем Костиком. - Да. Притом что сцен этих было немного - несколько раз целовались и еще раз проснулись вместе. Всё невинно показали, полунамеками. - Часто артисты переносят экранные чувства в реальную жизнь. - У нас с Антоном Феоктистовым такого не произошло. Все-таки съемки - это работа. А работу от личной жизни нужно отделять. К тому же Антон женат, у него прекрасная супруга. И у меня есть любимый мужчина. Это святое. - Какие роли хотели бы сыграть в кино? - Тут я планов не строю, роли приходят - и я играю. Хотя недавно поняла, что очень хотела бы сыграть женщину-супергероя. Джеки Чана в юбке Возможно, часть трюков я могла бы исполнить сама, все-таки я неплохо владею телом. Но пока предлагают лирических героинь, хоть и с разными характерами - поэтому я не против. - А были роли, от которых отказывались? - Нас учили, что отказываться артист не имеет права, и я согласна с таким девизом. Но вот играть в сериалах в 500 серий мне бы не хотелось. Не люблю, когда работа превращается в конвейер - ради денег и мелькания на экране. Бывало, отказывалась. КСТАТИ Юлия Борисова подарила талисман 25-летняя Ольга Лерман родилась и выросла в Баку. Там же окончила балетное училище. В Москве окончила Театральный институт имени Щукина. Служит в Театре им. Вахтангова, где - почти небывалый случай для молодой актрисы - играет главные роли. - Во многих спектаклях я танцую - спасибо балетному прошлому, -поделилась с нами Ольга. - И после премьеры "Отелло" великая Юлия Борисова подарила мне кулончик - серебряную пуанту. Ей самой когда-то этот талисман подарила балерина Екатерина Максимова. Такой знак внимания дорогого стоит.
shtany55: http://www.teatral-online.ru/news/10570/ Александра Урсуляк сыграла в фильме "Отдам жену в хорошие руки". Звезда Театрала В номинации «Лучшая актриса» лучшей по мнению зрителей стала Александра Урсуляк, сыгравшая сразу за сразу две роли – мужскую и женскую (Шен Те и Шуи Та) - в спектакле «Добрый человек из Сезуана» (Театр им. Пушкина). Также в номинации были представлены актриса Виктория Исакова – за роль Нади в спектакле «Братья» в «Гоголь-центре», а также Елизавета Боярская – за роль Луизаы в спектакле «Коварство и любовь» (МДТ – Театр Европы).
полная версия страницы